Пятые приходят на помощь

Мужчина вошел в дом, огороженный высоким заплотом. Самсонову не приходилось бывать на этом краю поселка. Надо расспросить, кто здесь живет, подумал он. На всякий случай нашел на дороге кусок штукатурки и поставил на заборе крестик. Он поискал в заплоте щель, но доски были плотно подогнаны друг к другу. Самсонова же разбирало любопытство, ему хотелось заглянуть во двор: что там делается? Витька подошел к забору и, прячась в тени ветвей березы, подпрыгнул, ухватившись за верх ограды. Он ловко подтянулся и через минуту уже сидел в развилке дерева.

Во дворе никого не было. Пахло смоляной щепой, там и сям валялись бочонки из-под цемента. Здесь тоже возвышался сруб — шло строительство.

Через всю ограду тянулась проволока с продетым кольцом. От кольца свисала легкая цепочка и пропадала в конуре. Спит собака, подумал Самсонов, спит и не чует чужого. Витька любил собак. Он мечтал когда-нибудь обзавестись овчаркой и выучить ее ходить по следу преступника.

Самсонов посидел-посидел и, чувствуя себя в безопасности, тихонько свистнул: ему захотелось посмотреть на собаку. Из конуры вылезла дворняжка, закрутила головой и стала принюхиваться. Витька хотел было спрятаться за стволом березы, но неловко толкнул ветку, и береза затрепетала листьями. Дворняжка задрала голову и тихонько заскулила. Самсонов испугался. Вдруг сейчас собака залает и во двор выйдут люди? Он поежился и хотел было перебираться на заплот, но в это время к калитке подошла та самая связная девчушка с теткой в черном платке. Они открыли калитку, и дворняжка, загремев цепью и завиляв хвостом, кинулась к ним.

Это уже становилось любопытным. Опять та самая девчушка...

Они вошли в дом. Дворняжка опять подбежала к березе, просяще тявкая, и Самсонов наконец догадался, что собака почуяла запах колбасы, которую он взял с собой, чтобы не скучать на наблюдательном пункте в крапиве.

Он отломил кусок колбасы и кинул собаке. Та прыгнула к подачке, стараясь на лету поймать ее, но промахнулась и щелкнула зубами. Самсонову показались забавными цирковые трюки дворняжки, он отломил очередную порцию, чтобы бросить собаке, но в это время услышал ребячий разговор. Витька выглянул из-за листвы и замер: по дороге шли Галка Павлова и Ромка Черданцев. Они направлялись сюда. Голова Самсонова пошла кругом. Загадка на загадке.

Павлова первой вошла в ограду.

— Не трусь! — сказала она Ромке.— Нам нечего трусить!

Она кулаком стукнула в дверь. На крыльцо вышел мужчина

в украинской расшитой рубашке и, увидев ребят, расплылся в улыбке:

— Проходите, дети... Очень рад...

Галка и Ромка шагнули через порог.

Ромка увидел Аленку на улице случайно. Она еле поспевала за теткой Феклиньей. Вожатый звездочки почувствовал неладное.

— Аленка,— крикнул он.— Ты куда?

Девочка смущенно улыбнулась. Тетка взяла ее за руку и пригрозила Ромке:

— Отвяжись от нее, ради бога. Шагу не дают ступить девчушке.

Аленка послушно затопала за теткой. Ромка смотрел им вслед, пока они не скрылись во дворе усадьбы баптистского пресвитера Руденко.

У вожатого на глазах увели октябренка в молитвенный дом?! Ромка от бессилия сжал кулаки. Но что он мог поделать? Пойти к этому Руденко? Мальчик не знал, о чем разговаривать с ним, да и, признаться, побаивался его.

Ромка побежал к Галке Павловой.

— У баптистского вожака моя Аленка,— запыхавшись, сообщил он председателю совета отряда. Галка отложила учебники и насмешливо посмотрела на Ромку.

— Поздравляю, Черданцев. Ты делаешь успехи.

— «Поздравляю»,— взорвался Ромка.— Издеваться проще всего, а что мне делать? Нет, ты скажи, что?

Галка примирительно сказала:

— Ну что ты взъелся? Думаешь, я знаю?

Она вздохнула и посмотрела в окно.

— Знаешь, Ромашка, давай сходим к этому пресвитеру. Ведь человек же он, должен понимать, что нельзя девчушке калечить жизнь,— неуверенно предложила Галка.

— Ходили уже к баптистке,— напомнил Ромка.

— Но не ждать же теперь, когда твоя Аленка за ум возьмется.

...Пресвитер Руденко обрадованно повторял:

— Рад, дети, рад...

Он провел Галку и Ромку через большую светлую комнату. Посредине ее возвышался квадратный стол, застланный бархатной скатертью, на стенах висели плакатики в деревянных рамках. Ребята мельком взглянули на них. В плакатиках упоминались бог и Иисус Христос. В комнате стояло десятка три мягких стульев. На одном из них сидела тетка Феклинья. Увидев ребят, она приподнялась и, обращаясь к пресвитеру, сказала:

— И эти вот покоя не дают. Впились, как клещи, в девочку, не отстают от нее.

— Все образуется, сестра,— улыбнулся Руденко.

Он привел гостей в комнату поменьше. В ней ребята и увидели Аленку. Она сидела за пианино и стучала по клавишам, подбирая какой-то мотив. Аленка оторвалась от инструмента и, заметив ребят, вздрогнула. Пресвитер легонько провел по ее голове ладонью и ласково сказал:

— Играй, горлица.

И обратился к ребятам:

— Плохо это — учиться играть на пианино? В школе-то нет у вас. А надо бы. Аленушка тянется к музыке, по душе ей она. Пусть учится...

Ни Галка, ни Ромка ничего не могли возразить. Конечно, плохо, что в школе нет пианино. Или музыкального кружка...