Пятый ангел вострубил

Да будет и в наших сердцах это имя.

Мне казалось, что какие-то сомнения под моим напором у тебя все же стали возникать. А тут еще приехал в Москву тот самый «брат» из Аргентины, с которым мы по телефону в Париже беседовали. Можно сказать, те самые, не достающие мне, доводы добавил. Привез же он, на самом деле, огромное количество старинных книг по масонству. Привез, чтобы отдать. Своими ушами я слышала от него одно только высказывание.

– Знаешь, когда я был молод, я очень увлекся масонством. Все это было так ново, так благородно, так светло… Каждый новый градус был как праздник, как открытие. Я ждал, что впереди, на самом высшем градусе мне откроется совсем уж какая-то неведомая, неземная радость. Я двигался, я работал, я шел все выше и выше по масонской лестнице… И я дошел! И знаешь, что мне там открылось? Чернота! Бездна!

Все остальное он рассказывал тебе наедине. Но ты помнишь, как пересказывал мне эти «открытия», эти разочарования? Оказывается там, наверху, становится совершенно очевидным, что, во-первых, «вольные каменщики» не такие уж и вольные. Вся эта болтовня о независимости и самостоятельности лож – чистая демагогия. Мировое масонство управляется из единого центра. А во-вторых, вся эта ваша хваленая веротерпимость сводится к одному – к отказу от Христа. Она превращает масонский храм в дом терпимости, где творится духовный блуд.

Во всех ложах мира полным-полно евреев и они, как правило, быстрее других достигают более высоких градусов. Верхушки масонских лож в Европе и Америке – почти всегда иудейские. А значит центр, где бы он ни располагался географически, лежит, на самом деле где-то в недрах иудаизма…

И это ты сам честно мне изложил. Мы начали перечислять друг другу всех, известных нам в мире масонских «начальников». Поражались: действительно все они, конечно же, – иудеи. Даже в Африке. А ведь до сих пор мы как-то этого не замечали!

Но в главном ты твердо стоял на своем: не надо спешить, надо посмотреть, подумать. И снова заводил все ту же песню о необходимости твоей роли «сдерживающего фактора». Снова объяснял, что если «брат» тот абсолютно прав, то тем более важно «контролировать ситуацию», «не допускать проникновения в Россию…» и прочее, и прочее…

Я понимала, конечно, что за всем этим не только обычная твоя нерешительность и трусоватость. Я сочувствовала: действительно трудно, очень трудно вот так – рвануть все разом и отказаться от «трона», «титула», от зарубежных поездок и контактов, от всей этой мишуры и позолоты, к которой – что греха таить? – мы оба так уже привыкли. К тому же я-то ведь всегда при деле. у меня – кино, ребята, ВГИК, статьи и книги. А ты что будешь делать без работы, без денег? Снова ляжешь на диван?

Тут надо честно признаться: летом 1996 года мы уже имели от масонства кое-какой доход. У тебя появилась наконец-то, настоящая мужская зарплата. Правда, ты ее получал все же как-то странно… Один из твоих зарубежных «братьев», руководитель известнейшей радиостанции, платил тебе доллары. Не Бог весть какие, но доллары. «По-братски». То есть ты не работал, а только числился, а деньги получал потому, что вроде, как бы, не очень прилично Великому Мастеру вечно сидеть на шее жены… Да, я знаю, ты говоришь всем, будто пишешь для этой радиостанции концепции. Но уж мы-то с тобой знаем, что это не так.

Разлад наш только начинался. Ты все чаще стал повторять, что «дача – не самоцель», стремился все больше времени проводить в Москве. Я не верила в твои идеи срочно и круто разбогатеть. Я стала после Святой Земли верить в Бога. Я решила освятить достроенную дачу. Мы с мамой весь дом убрали, вымыли, повесили старенькие, но настиранно-наглаженные шторы. Ты навел порядок во дворе, в саду. Шел Успенский пост, и мама напекла пирогов с капустой без яиц и сливочного масла. Поехали в Тихвинский, за батюшкой.

Батюшка нас не знал, а таких желающих освятить дачу «от сглаза», «на всякий случай» было у него, вероятно, видимо-невидимо. Выслушав нашу просьбу, он хитровато улыбнулся и сказал:

– Да дело-то хорошее, но может, лучше вам к шаману? Там уж – наверняка …А то, Православие-то ведь, оно такое! Не знаешь наперед, что Господь управит для вашей пользы… Тут вот, одна все – «Помолитесь за меня, батюшка, да помолитесь!» Ну, я и помолился… Так у нее дом сгорел! А значит, надо так ей! Не поскорбишь – так и не помолишься!

Но мы с тобой к такому разговору были уже как-то подготовлены Святой Землей, монастырем, Олечкой. И сразу полюбили этого остроумного батюшку.

Во время молебна и каждения мы ходили вслед за священником из комнаты в комнату – молились. Васенька спал мирно в своем любимом кресле, и изумленно вскочил, когда неожиданно оказался под каплями святой воды.

– О! И кот заодно освятился… – невозмутимо прокомментировал батюшка. Вася понял, успокоился, потянулся, перевернулся на другой бок и продолжал прерванное занятие так, как будто святая вода для котов – дело привычное.

С этого дня мы стали часто бывать на Службе и исповедываться. Исповедываться… О масонстве-то пока – ни гу-гу…