Пятый курс

– Нам пора, – нарушил его, наконец, Боголюбов, взглянув на часы. – И так уже пятнадцать минут сверх разрешенного просидели, – он поднялся.

– Как только узнаете что-нибудь о Нике… – начал Иван.

– Сразу же сообщу, – кивнул полковник. – А вы пока отдыхайте, восстанавливайте силы. Они вам еще пригодятся… Да, еще одно, – обернулся он уже в дверях. – Если вдруг с вами свяжутся альгерды… Нард-кор Нивг, например… Мало ли… Не отказывайтесь от их предложений сразу. Не посоветовавшись со мной.

– А что, есть такая вероятность, что свяжутся? – нахмурился Голицын.

– Кто ж их, инопланетян, знает, – развел руками полковник.

Интерлюдия 3. Ника

Она пришла в себя в амортизационном кресле, туго – пожалуй, даже излишне туго – пристегнутая ремнями безопасности. Спеленатые руки затекли, в башке звучал кошачий концерт, эти же коты, по ходу, отметились во рту. Хотелось пить, засунуть голову в холодильник и заплакать от обиды – в любой последовательности.

Плакать, однако, Ника не стала, холодильника в каюте не было, а вот краник с питьевой водой в стене имелся. Отстегнув ремни, девушка встала из кресла, покачнулась от нахлынувшего головокружения, но удержалась на ногах и, припав губами к носику крана, отвернула вентиль и сделала несколько жадных глотков, помедлила и затем, решившись, сунула под струю голову.

Жизнь не то, чтобы сразу наладилась, но бешеные коты в голове немного притихли, сквозь их вой и визг даже начали прорываться отдельные собственные мысли.

Мысли, впрочем, совсем не веселые: Горлум оказался коварным предателем. Черт, а ведь он же ей даже немного нравился, особенно поначалу! С Иваном, конечно, никакого сравнения, но где сейчас Иван? А Горлум – вот он. Опять же, из лап бандитов ее вырвал… И все для чего? Чтобы теперь похитить самому?!

Может, тогда он и про кольцо ей все наврал? Ну, что это из-за него Иван никак не может прийти в себя? А на самом деле, просто хотел его украсть? А она, как дура, поверила! А он ее просто использовал, значит… Негодяй! Ну ладно, она ему еще устроит! Будет знать, как связываться с Никой Доренко!

Слезы, если они где-то там и были на подходе, отступили под натиском праведного гнева, освободив место для отчаянной решимости. Ника поискала глазами зеркало, но в каюте его не было. Состроив недовольную гримасу, девушка смахнула с челки не успевшие еще стечь на пол капли воды и шагнула к выходу.

В кают-компанию они ворвались одновременно: она – из каюты, он – из рубки. От неожиданности оба замерли на пороге. Все заготовленные резкие слова внезапно вылетели у Ники из головы. Горлум выглядел… странно. Покачивался, словно пьяный, голова его немного свесилась на бок и неритмично подергивалась, лицо было искажено судорогой, рот приоткрыт, волосы растрепаны. Он медленно поднял правую руку – та заметно дрожала – и девушка увидела на его пальце кольцо. То самое кольцо.

– Да, они зовут нас! – будто продолжая какой-то давно начатый разговор, с придыханием проговорил Горлум. Голос его звучал сипло, словно у него болело горло. – Они ждут нас! И мы пойдем, пойдем к ним!

Звуки этих слов, словно когтистые лапы, скребли, пробирая до самых внутренностей.

– Э… Горлум? – нахмурившись, окликнула его Ника. Тот вздрогнул – всем телом, так что было заметно даже на фоне и без того бившей его дрожи.

– Горлум? – удивленно переспросил тот, глядя куда-то сквозь нее. – Голлум… голлум…

– Павел! – выкрикнула девушка.

– Павел? – с отвращением повторил Горлум. – Павел… Какое мерзкое, гадкое имя! – взгляд его, наконец, сфокусировался на собеседнице, впрочем, не дольше, чем на пару секунд. – Гадкое! Хорошо, что он давно умер. Умер! Глупый, глупый Павел… – Горлум не то закашлялся, не то рассмеялся. – Он умер и не сможет остановить нас!

– Нас?

– Нас, моя прелесть, нас…

– От прелести слышу! – страх Ники внезапно исчез, вновь сменившись яростным приступом гнева. Никаких сомнений: Горлум пьян или, даже скорее, находится под воздействием наркотиков. – Иди проспись! – бросила она с нескрываемым презрением.

– Спать? – искренне удивился Горлум. – Спать, когда они ждут нас? Нет, моя прелесть, мы не можем, не можем спать! Мы пойдем, пойдем к ним! Теперь же пойдем! – и, неловко развернувшись на месте – для этого ему потребовалось переступить ногами раз пять или шесть – он явно вознамерился скрыться в рубке.

– Ну уж нет! – допускать его в таком состоянии к управлению кораблем?! Да он же нас угробит!

Ника метнулась вперед. Все просто: подбить ноги, затем резкий удар тыльной стороной кулака в голову, ну а потом…

Ни до какого «потом» дело так и не дошло. От подсечки Горлум ушел коротким, вроде бы случайным движением, а каким образом он сумел, не глядя, перехватить ее бьющую руку, Ника даже не успела понять, лишь почувствовала, что запястье сжало, словно стальными тисками.

Лишь после этого Горлум оглянулся и с удивлением посмотрел на девушку, словно был несказанно удивлен самим фактом ее появления на его корабле. Пальцы его стиснулись сильнее, закричав от боли, Ника упала на колени.

– Α-a! Отпусти!