Пятый курс

Натягивать скафандр одной рукой было неимоверно трудно, так или иначе приходилось помогать себе правой, каждое движение которой отдавалось острой, невыносимой болью. Роняя слезы, Ника кое-как влезла в рукава, застегнула комбинезон, загерметизировала шлем…

– Нет, мы не отдадим им ее… – голос Горлума звучал и здесь. – Не отдадим нашу…

Он не договорил. Внезапно загрохотало так, словно сам мир вокруг взорвался изнутри. Два тупых тарана ударили в уши Ники, сплющив мозг с тонкую лепешку. Пол под ногами девушки исчез, руки безвольно упали, в глазах потемнело, боль и страх ушли – вместе с сознанием.

12

На Наро-Фоминск падал снег. Накануне вечером дорожку, ведущую от главного здания госпиталя к воротам, почистил трактор, но сейчас, к раннему утру, она уже снова была присыпана пятисантиметровым слоем печатной пороши. Кутаясь в теплый пуховик, Иван сошел с крыльца, под аккомпанемент звонкого скрипа пересек двор и, миновав проходную, вышел за территорию. Здесь его уже ждали. На тротуаре возле припаркованного внедорожника стояли Глеб и Пера, из-за их спин несмело выглядывала Ника.

Широко улыбаясь, Голицын двинулся навстречу друзьям, обнялся с Соколовым, чмокнул в щеку Лерку, перевел взгляд на Нику… и остановился в нерешительности. Та дернулась было вперед, но тоже замерла, словно упершись в невидимую преграду. Только сейчас Иван заметил, что правый рукав ее куртки-аляски болтается пустой, а из-под расстегнутой наполовину молнии высовывается висящая на перевязи рука.

– Э… Привет… – проговорил он.

– Привет! – передразнила его Боголюбова. – Эх, Ванька, Ванька, как был пнем, так пнем и остался!

– Чего сразу пнем-то? – Голицын сделал короткий шаг в направлении Ники, и в следующий момент та рванулась ему навстречу, обхватила левой рукой и уткнулась лицом в плечо, прижавшись волосами к щеке. Ивану уже просто не оставалось ничего другого, как только обеими руками обнять девушку. Плечи Ники мелко подрагивали под его рукой, Голицын понял, что та плачет и окончательно растерялся. – Ну вот, приехали… – он осторожно, словно боялся что-нибудь сломать, погладил девушку по спине.

Глеб и Пера не смогли сдержать улыбок.

– Человек плачет, а они ржут! – нахмурился Иван. – Что тут смешного-то?

– Слезы слезам рознь, – не переставая улыбаться, заявила Боголюбова.

Снежинки – уже редкие, но все такие же крупные, как и раньше – ложились на черные волосы Ники, образуя замысловатый узор. За забором затарахтел трактор, стирая с дорожки оставленные Иваном следы. На Наро-Фоминск падал снег.

– Тела Хохлова так и не нашли, – сообщил Глеб.

Они сидели вчетвером за столиком в уютном кафе на территории военной части, куда их провел через КПП Соколов. Кроме них посетителей в зале не было, и Глеб заверил, что говорить здесь можно совершенно свободно. Единственное неудобство – пива в кафе не продавалось, зато в меню имелся горячий глинтвейн, что, с учетом морозца на улице, оказалось не таким уж и плохим вариантом.

– Раскол яхты прошел прямо по рубке, – продолжал Глеб. – Не было ни взрыва, ни пожара, просто корабль словно рассекли надвое гигантской циркулярной пилой. Хохлов же словно испарился. Стража нашла клок его волос, обрывки одежды, несколько выбитых зубов – и все. Кольца тоже не обнаружили, хотя искали очень тщательно.

– Надо думать! – хмыкнул Иван. – Ну да так им и надо, нечего на чужие трофеи зариться! Пусть свои добывают!

– Так ты же еще самого главного не знаешь! – хлопнул себя по лбу Глеб. – Не добудут они больше трофеев. Ни своих, ни чужих– никаких. Врата исчезли.

– Как это – исчезли? – не понял Голицын.

– Да вот так. Точно так же, как исчезли наши, в Солнечной системе, когда ты прошел тоннелем. Были – и нету.

– Так что, ты хочешь сказать, что Хохлов…

– Никто не знает. Ни куда делся Хохлов с кольцом, ни почему исчезли Врата.

– Вот это номер!.. – пробормотал Иван. – Ну схарги, ну хитрецы… Спорю, для того они все это и затеяли, чтобы отгородиться от нас! Подсунули мне Кольцо, зная, что рано или поздно я перестану его контролировать – да хотя бы когда от старости умру. Спешить им некуда, их презрительное отношение ко времени известно… И вот кто-нибудь тогда его подберет, Кольцо им овладеет, приведет к Вратам…

– Это лишь версия, – заметил Соколов. – Одна из возможных. Кстати, о времени. Напоследок схарги подкинули подарочек. Когда яхта ударилась о Врата и раскололась, система Зиты скакнула во времени – на сутки вперед. Точнее, конечно, не сама система, а все живое в ней. Никто этого даже сначала не заметил, но потом как-то разобрались. Может, на календарь посмотрели, не знаю точно как. Вроде как никаких серьезных последствий это не повлекло, но такой вот любопытный курьез…

– Так что я теперь на целый день моложе, чем должно быть, – улыбнулась Ника.

– Подумаешь, день, – весело пожал плечами Иван.

– У меня, вон, с полгода разница набежала. Только наоборот, в плюс. Так, ладно, какие у нас еще есть новости? – вновь повернулся он к Глебу.

– Новости… Ну, то что Школу снова открывают, ты, конечно, слышал?

– Нет. Откуда? Так открывают, говоришь? И где? На Луне?