Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России.

Что касается последних, их стремление переделать страну по западному образцу ныне, после семидесятилетней эпохи социализма, более и даже гораздо более утопично, чем в феврале 1917 года (хотя и тогда из этого ничего не вышло). В высшей степени показательно, в частности, что оказавшиеся у власти «демократы», как уже отмечалось, те же «совки» по своему «происхождению», имея крайне поверхностные представления о «рыночной демократии», постоянно прибегали к поучениям и рецептам западных «советников», причем особенно показательно, что часть самих этих советников уже убедилась в тщетности попыток переделать РФ в подобие Запада (так, один из главных советников, Дж. Сакс из США, еще в 1998 году справедливо констатировал, что у «реформируемой» России при ближайшем рассмотрении «оказалась другая анатомия» — другая, понятно, чем в странах Запада, и, следовательно, сделать ее подобием последнего никак невозможно).

Словом, деятели, которые уже десять лет находятся у власти и уверяют, что они создают в России рыночную демократию западного типа, ни в коей мере не создали (да и не могли создать) ничего подобного, и их нельзя именовать «демократами» в истинном значении этого слова.

Говоря об этом, я отнюдь не считаю, что все идеологи, которых причисляют (и которые сами себя причисляют) к «патриотам», исповедуют «правильные» и перспективные взгляды. Во-первых, действительное восстановление СССР и тем более Российской империи, о чем мечтают многие из них, это, конечно, опять-таки заведомые утопии, в частности, потому, что те идеологические основы, которые во многом определяли поведение людей в России до конца XIX века (с начала XX в. большинство из них «разочаровались»), а затем, в 1920-1960-х годах в СССР, воскресить немыслимо. Во-вторых, деятельность «патриотов» крайне ослабляется этим их расколом на «советских» и «имперских». Последние, между прочим, уподобляются тем большевикам, которые до середины 1930-х годов считали неприемлемой и проклятой дореволюционную Россию. Как уже говорилось, единственный перспективный путь — опора на всю историю страны, несмотря на все противоречия, и рождение на этой основе новой патриотической идеологии.

Ага, скажет читатель, ты все же за патриотизм, хотя вроде бы демонстрировал «беспристрастную» оценку «славянофилов» и «западников». Но истинный патриотизм, тот, который исповедовали обладавшие высшим духовным уровнем люди России, основан на утверждении не «превосходства» своей страны над другими (в частности, странами Запада), а равноценности пусть хотя бы «потенциальной», долженствующей обрести свое воплощение в будущем времени цивилизаций и культур.

Утверждение «превосходства» — это не патриотизм, а национализм, шовинизм, идея о своей избранности и т. д., но ничего подобного нет в наследии Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого и других корифеев нашей великой литературы и культуры, которые в то же время (чего никто не сможет опровергнуть) являют собой патриотов.

Тот, кто считает свою страну «второсортной» (скажем, в сравнении с Западом), сам обречен на «второсортность». Это, разумеется, вовсе не означает, что патриотизм сам по себе «возвышает» человека, но без патриотизма нельзя достичь высшего духовного уровня.

И последнее, но далеко не последнее по важности, о чем я считаю необходимым сказать. Истинный патриотизм — это любовь и преданность своей стране и в целостности ее истории, и в ее современном состоянии. Между тем ныне к «патриотам» причисляют людей, которым дорога только дореволюционная, монархически-православная Россия (Россию после 1917 года они так или иначе «отрицают»), а с другой стороны — людей, которые дорожат позднейшей, советско-коммунистической Россией.

Если вдуматься, станет ясно, что все эти люди являются патриотами не России, а того или другого общественного строя, и в этом еще одна причина несостоятельности нынешнего употребления слова «патриот».

Наконец, многие «патриоты» полностью отвергают или даже просто проклинают сегодняшнюю Россию и ее терпящий свое положение народ. Напомню в связи с этим слова, написанные за несколько лет до 1917 года одним из гениальных русских мыслителей Василием Розановым: «Счастливую и великую родину любить не велика вещь. Мы ее должны любить именно тогда, когда она слаба, мала, унижена, наконец, глупа, наконец, даже порочна. Именно, именно когда наша «мать» пьяна, лжет и вся запуталась в грехе, мы не должны отходить от нее… Но и это еще не последнее: когда она наконец умрет и, обглоданная евреями, будет являть одни кости, тот будет русский, кто будет плакать около этого остова…».