Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России

1658 год. Кахетинский царь Теймураз I сам приехал в Москву и произнес перед царем Алексеем Михайловичем и боярской думой речь, в которой, в частности, поведал, что шах Ирана Аббас II захватил его мать и двух малых сыновей. Тщетно пытаясь заставить мать царя отречься от христианства, шах «велел ее мучить: сперва велел сосцы отрезать, а после закаленными острогами исколоть и по суставам резать; от этих мук мать моя пострадала за Христа до смерти… детей же моих обоих шах извалошил» (кастрировал). После этой речи Теймураз упал на колени, моля русского царя принять его народ в подданство. Но и тогда не было еще у Москвы необходимых сил… И в 1663 году Теймураз погиб в шахской тюрьме.

1685 год. Имеретинский царь Арчил II вынужден поселиться в Москве, где он и жил почти тридцать лет до своей кончины в 1713 году.

1722 год. Царь Картли Вахтанг VI поселился в России вместе с приближенными в количестве 1400 человек, там он и скончался в 1737 году.

1761 год. Кахетинский царь Теймураз II прибыл в Петербург с просьбой о военной помощи. Но было не до того, так как шла Семилетняя война… Царь так и умер в России, не дождавшись конца войны.

1800 год. Царь Картли-Кахетии Георгий XII обращается к императору Павлу с просьбой, чтобы его царство «считалось принадлежащим державе Российской с теми правами, какими пользуются находящиеся в России другие области». На этот раз просьба удовлетворена…

И вот кое-кто пытается убедить теперь доверчивых людей, что в 1801 году — после этой более чем трехсотлетней мольбы грузин о вступлении в русское подданство — Россия будто бы «захватила» Грузию…

Впрочем, ведь сегодня кричат и о том, что сто тысяч абхазов ведут небезуспешную борьбу против четырех миллионов грузин. Так что нечему удивляться.

Речь шла о корнях одного из нынешних межнациональных конфликтов, и он, конечно, имеет свой характер, иной, чем другие подобные раздоры. Но, без сомнения, в каждом межнациональном конфликте есть подобный глубинный исторический слой, который играет не только не менее, но едва ли не более существенную роль, чем социально-политические «деформации» последних семи десятилетий.

В заключение хочу привести строки стихотворения одного из лучших русских поэтов современности (правда, не имеющего еще широкой известности). Речь идет о Евгении Курдакове, который живет в Казахстане и является создателем превосходных русских переводов произведений великого казахского поэта Абая.

Языки не враждуют
ни в поле, ни в доле,
Они мирно парят
над землею людей,
И, похоже, кричат
от страданья и боли,
И, похоже, баюкают
сонных детей.
Каждый свят изначально,
как святы истоки
Всех земных арасанов,
ключей и криниц,
И в живом этом вечно
шумящем потоке
Нет врагов-языков
и наречий-убийц.
И когда в поле брани
выходят сурово
Разъяренные рати
на смертную сечь,
То виной не язык, —
запоздавшее слово,
Не успевшее снова себя
уберечь…
Так пусть не запоздает слово!

Нелепо вести переговоры с чеченцами в рамках норм мировой демократии

— Вадим Валерианович, в последнее время произошли события, которые вновь вернули нас назад, ко времени вооруженной конфронтации с Чечней.

— До сего дня политика в отношении Чечни имела и имеет один очень серьезный изъян. Она основывается на том, что можно назвать вульгарной социологией. Будто бы все, что происходит в Чечне, зависит от неких экономических, социальных, политических, идеологических причин. И совершенно игнорируется тот факт, что перед нами очень своеобразный этнос. На эту тему много писал Лев Николаевич Гумилев. Опять же вспомним, как описывает чеченцев Лермонтов. Чтобы получить в своей среде солидный статус, они должны были совершить кражу, напасть на русский караван и так далее. И сегодня, спустя полтора столетия, чеченцы эти национальные особенности великолепно демонстрируют.

Как я уже сказал, для решения чеченского вопроса необходимо прежде всего понимание своеобразия данного этноса. Их отличительные особенности — крайняя воинственность, отчаянная смелость, то есть качества, которые в других условиях можно было бы трактовать со знаком плюс. Однако понятия о нравственности у чеченского народа совершенно особые, не имеющие ничего общего с нашими представлениями. Поэтому нелепо вести переговоры с чеченцами в рамках общепринятых норм мировой демократии.