Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России

— Нетерпимы разного рода спекуляции на этой трагической теме. Запросто объявляют: «50 процентов чеченцев погибли во время депортации в Сибирь и Казахстан». Эти «50 процентов» — очевидная выдумка. И, прямо скажем, нелепая. Согласно вполне достоверным сведениям, чеченцев и ингушей в 1937 году (в материалах переписи они исчислены как единый вайнахский народ) насчитывалось 436 тысяч человек. В 1944-м их было 459 тысяч, а в 1959-м — 525 (419 тысяч чеченцев и 106 тысяч ингушей) — то есть на 20,4 процента больше, чем в 1937-м, и на 14,2 процента больше, чем в 1944 году.

Между тем, если бы действительно погибла половина народа, его численность до катастрофы могла бы восстановиться не менее чем через полвека! Так, в 1941–1945 годах погибло не 50, а «всего» 22 процента населения Белоруссии (2 миллиона из 9 миллионов человек), но довоенное количество населения смогло восстановиться только через 25 лет — к 1970 году… Рост численности чеченцев и ингушей был примерно сопоставим с ростом численности других северокавказских народов, не подвергшихся выселению.

Заметьте, рост населения СССР в целом составил за указанный период 13 процентов. А если сравнивать с абхазами, «вселенными» в 1931 году в Грузию, то там речь пойдет всего лишь о 8 процентах, тогда как количество осетин, проживающих в Грузии, вообще уменьшилось со 143,6 тысячи до 141 тысячи человек. Эти цифры, как мне кажется, говорят сами за себя.

— Каковы ваши прогнозы?

— Я нахожусь в том возрасте, когда трудно делать прогнозы, мой жизненный опыт доказывает, что это крайне рискованное дело. Из того, что можно сказать наверняка: Чечня жить как суверенное государство не может. И я даже думаю, что там нет людей, которые этого бы не понимали.

По поводу якобы набирающей силу «гуманитарной катастрофы» не решусь ответить однозначно, так это или нет. Но для начала хотелось бы узнать точный этнический состав беженцев. Мне думается, если бы удалось добыть и опубликовать эти данные, результаты могли быть весьма неожиданными… Во всяком случае, говорить о некой «гуманитарной катастрофе» чеченского народа не следует.

В качестве силового урегулирования конфликта уместно было бы обратить внимание заинтересованных лиц на опыт генерала Ермолова. Он умел и воевать, и вести переговоры. В том числе у него была система амонатства — заложников. Когда какой-то тейп, селение обещало больше не воевать, Ермолов вместо подписи под мирным договором брал в заложники сына одного из старейшин. С ними обычно ничего дурного не случалось. Но этим он поддерживал некоторое равновесие. Система, конечно, варварская, но она не вызывала никакого неприятия среди самих чеченцев. Этот язык им понятен. К тому же не забывайте, как гуманно и мудро поступило царское правительство с Шамилем. Помимо того, что ему обеспечили безбедное существование, его в конце концов отпустили в Мекку.

Здесь же, наверное, следует назвать и один тревожный симптом, который меня беспокоит. Из Дагестана приходят сведения о том, как обвязанные гранатами боевики бросаются под танки. Это очень опасно. Я не верю, когда люди моего возраста клянутся в верности исламу. У них за плечами комсомольское, партийное прошлое. А вот молодые, двадцатилетние, действительно представляют собой гремучую смесь национальных воинственных комплексов с вульгаризированным исламом, поставленным на службу мировому терроризму. Так что в силу вышесказанного ситуация противостояния может продлиться еще очень долгое время. Впрочем, она ничего не дает прежде всего самим чеченцам.

С другой стороны, не исключено, что найдутся здоровые силы, которые устали от всего этого.

Остается надеяться, что наши руководители введут наконец в оборот этническую иррациональную доминанту. Это сможет значительно облегчить положение и самих чеченцев, и народов, проживающих поблизости, остановить эту мясорубку.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Михаил Агурский БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ КОНФЛИКТ И ПЕРСПЕКТИВЫ ЕГО УРЕГУЛИРОВАНИЯ

Ввиду того, что в течение десятков лет ближневосточный конфликт освещался в СССР без учета израильской точки зрения, более чем необходимо дать представление советскому читателю о том, какова эта точка зрения, включая исторические корни конфликта. При этом можно высказать уверенность в том, что касается непосредственно отношений между Израилем и СССР: большая часть конфликтной ситуации является мнимой и объясняется отсутствием должной коммуникации. Это вовсе не отрицает того факта, что в основе ближневосточного конфликта имеется реальная конфликтная ситуация, но она всецело носит региональный характер — речь идет об арабо-израильском конфликте, который возник как арабская реакция на сионистское движение и создание государства Израиль.

1. Исторические корни арабо-израильского конфликта