Пятый жребий Богородицы

– Основан тот монастырь Царём Феодором Иоанновичем в 1593 году, когда был сооружён Малый или, как его еще называют, Старый собор, В Смутное время монастырь был разорён польскими войсками под предводительством гетмана Ходкевича и долгое время пребывал в запустении. По возобновлении Царями Михаилом Феодоровичем и Алексеем Михайловичем монастырь сделался «богомольем царей». Сюда совершались крестные ходы, в которых принимали участие Государи. В 1698 году был освящён новый величественный храм, также посвященный Донской иконе, называемый Большой собор, построенный усердием Царевны Екатерины Алексеевны. Стены храма расписаны фресками итальянца Клаудио. Внутри даже сохранился монументальный 8-ярусный резной иконостас с иконами «фряжского письма». Примерно в то же время была возведена стена с двенадцатью башнями, которые напоминают ограду Новодевичьего монастыря. В XVIII веке вкруг монастыря появляется некрополь выдающихся деятелей российской истории и культуры. Строится Тихвинская надвратная церковь и колокольня над западными воротами. В тех же годах были возведены архимандритские покои. Возводится здание духовной семинарии, конюшни, и прочие вспомогательные сооружения. К концу века строится церковь Александра Свирского. Сейчас более известна как храм-усыпальница А.Н. Зубова Одно из широко известных и трагичных событий XVIII века произошло в монастыре в 1771 году во время Чумного бунта. Беснующаяся толпа наводнила монастырь и убила скрывавшегося в его стенах архиепископа Авмросия, который приказал убрать от Варварских ворот чудотворную икону, к которой прикладывались как больные (в надежде выздороветь), так и здоровые (в надежде уберечься от заразы). Темная толпа усмотрела в изъятии крамолу и растерзала архиерея, однако зачинщики беспорядков были выявлены и повешены на Красной площади по приказу матушки Екатерины II. В XIX в монастыре было основано духовное училище, готовившее кандидатов на поступление в семинарию; построены церковь Архангела Михаила (усыпальница Голицыных) и церковь Иоанна Златоуста (усыпальница Первушиных). В монастыре также находилась иконописная палата имени Селезнёва для обучения живописи и исполнения работ по заказам.

– Спасибо, спасибо брат Владимир, – прогудел генерал, – Более чем подробно. А вот и наше воинство вернулось из похода, – увидев вылетевший из-за острова санный поезд, добавил он, – Будем встречать.

Поезд промчался по льду водохранилища, картинно изогнувшись на повороте. Санек дал еще один вираж и резко рванул вправо, вывалив все своих пассажиров под ноги, стоящему с поднятым красным флажком Борисичу. Сделал он это виртуозно, так, что санки, встав на бок, аккуратно высыпали свою ношу в снег. Только Леша, как заправский ковбой, удержался в кожаном седле своего черно-рыжего мустанга. Марина и Наташа грациозно отряхивали снег со своих норковых шубок, а студентки вспорхнули из сугроба, как вспугнутые перепелки из своего белого укрытия. Борисыч умело развернулся на пятках и просигналил Саньку красным флажком в сторону дома. Тот, ворча мотором своего локомотива, тихо покатил по дорожке, увлекая за собой перевернутые санки. Остальные его пассажиры, раскрасневшиеся от мороза и ветра, но страшно довольные прогулкой, потопали к теплому дому, приветливо дымившему в голубое небо столбом серо-белого дыма.

В доме, быстро покидав в угол вещички, которые сразу же превратились в колоритную гору барахла, где вперемежку лежали итальянские шубы, генеральская шинель и два пятнистых ватника, компания рассыпалась вокруг стола. Санек быстро наполнял водкой граненные стопарики, а студентки жестами фокусников снимали крышки с тарелок с закусками.

– Ну, на здоровье! – поднял стопку генерал, – С мороза!

Все дружно выпили, аппетитно захрустев, кто соленым огурчиком, кто груздочком, а кто квашенной капусткой.

– А что, господа Шерлоки Холмсы, нашли вы ответ на свою загадку? – спросила Марина.

– Нашли, – неожиданно для себя коротко ответил Пилигрим.

Его ответ ошеломил всех, даже генерала с Владимиром.

– Тогда по второй… и послушаем, – удивленно протянул Борисыч.

– Я согласен, – Пилигрим, наваливал себе в тарелку закуски, – Только со вкусом и без спешки.

– Согласен, – поддержал его Владимир, – С чувством, с толком, с расстановкой.

– По второй, и я готов рассказывать, а вы можете слушать, вставать, ходить, задавать вопросы и даже…наливать по третьей, по четвертой и далее везде, – Пилигрим поднял стопку, – За жизнь. Или как говорят в Израиле «Ле хаим!».

Он с толком выпил, подождал. Так же с толком закусил. Вытер губы салфеткой и громко сказал.