Пифагорейские Золотые стихи с комментарием Гиерокла

Поясним сразу, что страданиями называется здесь то, что сопряжено с тяготами и осложняет наш жизненный путь, например, болезнь, нужда, потеря близких, презрение сограждан. Хотя все это тяжело и с трудом переносится в жизни, однако не является настоящим злом и не может принести вреда душе, если только она сама не захочет из-за несчастий уклониться к злу; и то же самое душа может претерпеть, обладая тем, что почитается за благо, если не распорядится этим достойно, например, здоровьем, богатством или властью. Даже обладая этим можно проявить себя позорно, и можно стяжать добродетель в противоположных условиях. Настоящие же пороки есть добровольно совершаемые прегрешения, которым добродетель чужда по природе. Это несправедливость, невоздержность и все, что противоположно порядочности. Ни про одно из этих качеств нельзя сказать «достойно», например, «достойно обижать», «достойно беспутствовать», как мы говорим о внешнем зле: «достойно переносит болезнь», «достойно терпит нужду», когда человек ведет себя подобающе и сообразуясь с истинным разумом. «Достойно» не относится к проявлениям душевной испорченности, ибо это уклонение и отвращение от истинного разума, не принимаемого во внимание человеческой душой, ослепленной страстью, хотя он начертан в ней и присущ ей по природе. Наличие у людей истинного разума доказывает то, что даже несправедливый человек судит справедливо, когда это его не касается, и невоздержанный – благоразумно, и вообще дурной человек благонамерен в вопросах, в которых он лично не заинтересован. Поэтому дурной человек может обратиться к добродетели, осудив прежнюю порочность. Из этого не следует, что у людей есть и разум, противоположный истинному, и что первоначало пороков существует так же, как и первоначало добродетелей. Наличия истинного разума, как закона в государстве, достаточно, чтобы различать то, что делается согласно с ним и вопреки ему, и чтобы одно принимать, а другое исправлять. Нет необходимости в причине порочности, ни внутренней, ни подающей повод извне для злонамеренных действий. Но совершенно необходимо, чтобы существовала благая причина, и только одна, отделенная от разумных сущностей, какой является бог, или изнутри им присущая и управляющая посредством внутренних побуждений, какой является истинный разум. Так различаются разные виды зла, и стихи говорят, что «по воле богов» людям достается не то зло, которое они сознательно совершают, но случайное зло, которое состоит в том, что не зависит от нас и вытекает из совершенных раньше сознательных проступков, и хотя оно, как мы говорили, мучительно, но под влиянием добродетели становится упорядоченным. Умеренный образ жизни скрашивает нужду, низкое происхождение исправляется благоразумием, и справедливый человек легче переносит смерть детей, ибо он может сказать: «Ребенок умер? Значит, он возвращен назад. Я знал, что родил его смертным» [11] . Также и все остальное, отмеченное красотой добродетели, становится более благопристойным.