Пигмалион и Галатея (СИ)

За эти несколько часов Джаспер понял, что он не из терпеливых. Было невыносимо ждать, когда она проснётся. Мучиться от сомнений, что он мог не успеть. И вот теперь, когда он знал, что девушка проснулась, вдруг понял, что не может к ней подняться. На него внезапно напала робость. Джаспер не знал, что скажет ей, если она его возненавидит. Если будет злиться за то, что он с ней сделал. Он знал вампиров, что были злы на свое обращение. Те, что не видели никакого просвета в своем существовании. Отчасти он был одним из таких. Но женщины, которых лишили человеческой жизни, были страшнее всего. Отнятое у них право быть матерями делало их жестокими, а их существование бессмысленным. Зачастую женщины-вампиры искали любви и не находили ее ни в объятиях смертных мужчин, ни в объятиях вампиров. Одиночество делало их циничными, а нехватка любви несчастными.

Элис была для него светом. Эта слепая девушка могла сделать его жизнь счастливой. Она была одна в этом мире, и это, казалось, роднило их. Помогало верить в то, что со временем он сумеет заслужить доверие и станет ей нужным, станет другом. Для него ничего не изменилось и сейчас. Только вот он не знал, была ли девушка готова к новой жизни. Принять и смириться с тем, что Джаспер с ней сделал, будет не просто. Мужчина не был уверен, что она захочет жить с ним после всего этого. Выбор, который он сделал за нее, всегда будет стоять между ними.

— Джаспер!

Девушка налетела на вампира как вихрь. Он ожидал от нее удар. Движимые инстинктами и эмоциями новообращённые еще не поддавались контролю. И если бы она захотела, она могла навредить ему. Однако он не собирался защищаться, искренне веря, что заслужил ее злость.

Элис впорхнула в объятия мужчины. Она была так взволнована, что не заметила, как неуклюже едва не сбила его с ног. Едва не сдавила его в своих объятиях.

— Эй, полегче, — проговорил вампир

Он почувствовал облегчение, когда понял, что ее объятия все же не попытка убить его. Положив руки на ее лицо, мужчина взглянул в ее глаза. Где-то в груди что-то зашевелилось. Будто сердце проткнули стрелой, если бы оно у него было. Элис смотрела прямо на него. Это было подобно чуду. Она его видела.

— Какой ты красивый, — словно отвечая на его немой вопрос, проговорила она. — Красивый, — повторила она вновь, когда Джаспер одарил ее улыбкой.

Девушка ничуть не лукавила. Ее искушали эти волосы золотого отлива, глаза, которые были невероятно красивого оттенка. Его точеный профиль. Бледность только подчеркивала выразительные черты лица. Элис знала, что это сон. Она видела краски. Из темноты девушка вышла к свету. Видела то, о чем так мечтала. Но больше всего она была счастлива этому мужчине.

— Ты видишь?

— Какие красивые у тебя глаза! — хмыкнула девушка, затем счастливо рассмеялась. — Вижу. Какое это счастье!

Выбравшись из хватки, Элис нетерпеливо коснулась его лица. Оно казалось ей совершенным. Ей чудилось, что в свете солнца оно даже сияет.

Обуреваемая сильнейшим желанием, девушка внезапно потянула его на себя. Джаспер глухо рассмеялся, повинуясь ее силе. Казалось, она совершенно не замечала, что действует грубо. Но когда Элис потянулась своими губами к вампиру, тот растерял свое веселое настроение. Он чувствовал, что угодил в капкан. Эта на вид хрупкая, слепая девушка увлекала его в свой мир. Терпкое, сладкое, слегка горьковатое, острое… На кончике языка он почувствовал весь вкус мира. Ароматы, что вились возле него, словно взорвались. Джаспер не мог уловить что-то конкретное, но в тоже время чувствовал все. Чувствовал, что теряет себя без остатка, отдаваясь воле этой девушки.

Громкий звук битого стекла заставил Элис прийти в себя. Она с удивлением обнаружила, что пригвоздила парня к стене.

— Ой, — пробормотала смущенная Элис, — ты поцеловал меня тогда. И я подумала…

На девушку нахлынуло смущение, страх быть отвергнутой. Элис ничего не знала о Джаспере, кроме его уверений, что он хочет заботиться о ней. Но сейчас ей было этого мало. Она видела его. Такого красивого и благородного. Такого желанного, что внутри у нее все изнывало от боли. Вправе ли она была набрасываться на него вот так лишь потому, что он проявил к ней участие. Что делать, если он всего навсего испытывает к ней жалость. Жалость? Эта мысль причиняла ей нестерпимую боль.

Элис почувствовала накатившую на нее тошноту, когда вспомнила минувшую ночь. Как Джаспер обнаружил ее полуголую на полу больничной палаты. Вспомнила своего мерзкого насильника. Словно получив пощечину, девушка отскочила в сторону. Ее охватило отчаяние. Теперь она даже смотреть не могла на этого доктора. Он молод, красив и… Элис не знала, что она может ему дать, чем заслужить его уважение. Она вдруг с ясностью поняла, что самое лучшее, что стоило ей сделать, это остаться в больнице. Девушка не знала мир за ее стенами. Совершенно не знала, что ему предложить.

— Не отворачивайся.

Мужчина накрыл руками ее плечи, не позволяя ей отстраниться. Почти воскрешая в ней маленькую надежду, что она ему интересна.

— Я просто…