Пика

Они замолчали. Деньги часто встают непреодолимой стеной между людьми. Даже самыми близкими. Дина, чувствуя неловкость от своей назойливости, стала смотреть по сторонам, ища какой-нибудь предлог для изменения темы разговора. Небеса услышали ее просьбу. Проходящий мимо разносчик рекламы, положил им на стол красочный буклет

— Сав, смотри! Твой знак.

Оба уставились на обложку с огромной красивой бабочкой и надписью на испанском «Марипоса-Манарке» — крупнейший заповедник бабочек.

— Похоже, это около нашего отеля, — расплылась в улыбке женщина с красивыми карими глазами.

Наконец, им принесли турки, томившиеся в песочной бане, над пылающими головешками. Сава сглотнул и почти шепотом произнес:

— Вот и настоящий колумбийский Кастильо.

Ночь

Искупавшись на пляже Панами-Сити восточного побережья Панамского перешейка, пара из Москвы решила успеть искупаться и на западном. Причем, именно на закате. Сава таким голосом попросил об этом женщину с карими глазами, что она не устояла.

Таксист выслушал необычную просьбу приезжих, но к их удивлению, даже не повел бровью. Хуан оказался общительным парнем и всю дорогу о чем-то бойко рассказывал на вполне понятном английском. Начал с того, что русским повезло. В Панаме два типа такси: основное — для местных, их водители говорят только на испанском, и туристическое, водители которых говорят и по-английски. По дороге в заповедник бабочек Хуан успел рассказать, как знаменитые «Данаида монарх» пересекают Атлантический океан, гроздьями свисают с деревьев, зимуя в нагорном районе, выводят потомство и умирают. Это произвело впечатление на русских, и они долго бродили по большой территории заповедника, где за бабочками можно наблюдать в естественной среде. Правда, Сава заметил и показал Дине, что за туристами тоже наблюдают служащие, охраняя бабочек от слишком любопытных посетителей.

Сколько времени они провели в «Марипоса-Манарке» сказать было сложно, уж слишком увлекательным для обоих оказалось это занятие, но, когда солнце спряталось за соседнюю гору и стало сразу прохладно, Пика схватил свою спутницу и, молча, потащил к выходу. Дина стала привыкать к его странностям в поведении и не сопротивлялась. Потом поняла, приближался закат. Бывший зэк был просто одержим желанием увидеть его на западном побережье узкого перешейка между двумя великими океанами.

Хуан, покорно ждавший в машине, с готовностью согласился доставить их в какую-нибудь бухточку «с той стороны». Для него это была обычная причуда состоятельных туристов — впервые увидеть Карибское море. Такси понеслось по извилистой горной дороге, уже освободившейся к вечеру от привычного ежедневного потока. Хуан принялся рассказывать забавные истории о пиратах и сокровищах, чьи поиски продолжаются и по сей день. О колумбийских наркобаронах и повстанческой армии, которая после 50 лет партизанской войны решилась сложить оружие. Проезжая мимо городка Рио Рита, пассажиры услышали рассказ о его богатой ночной жизни. Она даже была увековечена. В 1927 году на Бродвее был поставлен знаменитый мюзикл, а позже снят одноименный фильм.

Когда машина, свернув с шоссе, проехала немного по грунтовке и зашуршала колесами по песку, солнце уже склонилось к морской глади. Это было уединенное местечко с небольшим песчаным пляжем у подножья крутого склона. Правее над бухтой Лимон висело зарево огней портового города Колон, расположившегося по ее периметру. Здесь же, на безымянном пляже, было безлюдно и тихо. Его песок омывало Карибское море, притягивающее многие души, которым свойственны приключения и авантюризм.

Захватив купленные в каком-то ларьке пляжные принадлежности, еще не успевшие высохнуть после недавнего купания на восточном побережье, романтично настроенная пара удалилась от такси. В преддверии сумерек Хуан демонстративно включил в салоне громкую музыку и свет, всем своим видом давая понять, что подождет их, но мешать не намерен.

В тот момент, когда солнце коснулось воды, та замерла в каком-то оцепенении, превратившись в бескрайнее зеркало. Яркая золотая дорожка вспыхнула от самого берега до горизонта. Захотелось тут же пробежать по этой горящей под ногами тропинке. Сава не выдержал и, сорвав с себя одежду, голышом кинулся в жидкое золото. Оно тут же, без брызг и волн, поглотило его далеко не богатырское тело. Короткими саженками Пика плыл навстречу солнцу, понимая, что такого заката он больше никогда не увидит. Им овладел восторг и странная мысль, что пацан в далекой Козыревке появился именно для этого минутного чуда, которое можно испытать только здесь. И весь окружавший его мир влился в жидкое золото, в котором он бережно плыл, боясь что-то нарушить.