Пикировщики

Ведущий, а за ним вся группа повернули на юго-запад. Прогноз оправдывался: дождь прекратился, облака приподнялись, в них появились окна. Заголубело небо. Блеснуло солнце. Все вокруг преобразилось, заиграло красками. Море, все еще неспокойное, на глазах меняло цвет: из темно-серого становилось светло-синим.

Самолеты стали набирать высоту. Впереди на горизонте появилась темная горбатая полоска.

— Виден остров Большой Тютерс!

— Внимание! — качнул с крыла на крыло ведущий. Радиопереговоры до атаки запрещены — в целях маскировки. Поэтому все команды в строю передаются движением самолета.

Раков качнул влево и повернул на юг.

«Обходит остров, — примечает Константин. — Хочет завести группу на цель со стороны солнца! Хитер!»

Вражеский остров все ближе. На серо-синем фоне воды размеры его растут, очертания, будто проявляясь, становятся четче, наливаются красками. Желтеет песчаная поверхность, на холме темнеет лес. Где-то там, в лесу, скрыты огромные орудия. Это они держат под обстрелом акваторию моря на десятки километров, топят наши корабли.

— Внимание! — радирует Раков. — Южнее острова вяжу пару истребителей противника. Будьте внимательны!

— Ломакин! — командует Кудымов. — Займись! Два «яка» на большой скорости бросаются к противнику.

— Произвести боевое развертывание! — приказывает Раков. — Атака цели одиночно с пикирования! Я — ноль десятый!

«Петляковы» перестраиваются и, вытянувшись, как журавли в стае, цепочкой, следуют за вожаком.

Константин присматривается к действиям ведущего, прислушивается к его командам, запоминает — он впервые летит бомбардировать морскую стационарную батарею. Надо учиться. Учиться у такого мастера, как Василий Иванович! Внимательно, добросовестно, как всегда.

— Разворот!

«Петляков» Ракова первым устремляется на врага. Николай Шигаев закончил расчет данных для бомбометания, сообщил летчику. Тот установил их на своем прицеле — таков порядок у пикировщиков: штурман выводит самолет на цель и подает команду начала пикирования. Остальное за летчиком. Экипаж к атаке готов.

— Ищи цель! — приказывает командир экипажа. Две пары глаз всматриваются в приближающийся берег. Где же батарея? Не видна. Замаскирована.

Во время поиска цели наблюдение за воздухом на бомбардировщике снижается. Враги знают об этом, стремятся незаметно подкрасться, атаковать неожиданно. Так и сейчас! Но в эфире звучит торопливый голос Юрия Косенко:

— Девятнадцатый! К тебе снизу крадутся «худые»! Смотри!

«Худые» — так летчики называют немецкие истребители Ме-109 за их удлиненный тонкий фюзеляж и короткие, будто обрубленные крылья.

— Вас понял! Давно следим!

— Четвертый! — врывается голос Кудымова. — Отбить атаку!

Константину не видно, что происходит сзади его самолета, но он спокоен: по голосам товарищей чувствуется, что летчики за обстановкой в воздухе следят. Вдруг заметил, как два «мессершмитта» бросились на самолет Ракова.

— Ноль десятый! Вас справа сверху атакуют «мессера»!

Раков не ответил, но наперерез фашистам устремились два «яка». От них протянулись цепочки огоньков заградительных трасс. «Мессершмитты» боя не приняли. Блеснув на солнце желтым брюхом и черными крестами, они отвернули в сторону и исчезли внизу на темном фоне воды.

Фашистских истребителей стало больше. Не удивительно, с близлежащих береговых аэродромов в Эстонии пришла подмога. Чем ближе пикировщики подлетали к острову, тем настырнее становились вражеские атаки. Эфир наполнился голосами: раздавались предупреждения, команды. Иногда врывалась немецкая речь. В воздушный бой вступили уже все пикировщики: стрелки-радисты и штурманы огнем своих пулеметов отбивали атаки врага.

Но вот «мессершмитты» прекратили бой, улетели, а по курсу бомбардировщиков появились первые взрывы зенитных снарядов. Вспыхнув, вырастали в объемах лохмы дымных шаров. С каждой секундой разрывов становилось больше. Уже весь берег опоясался бело-желтыми огоньками залповых выстрелов. От острова к самолетам потянулись светящиеся пунктиры снарядов скорострельных малокалиберных пушек. Они летят намного ниже «петляковых», но стреляют и тем самым отрицательно действуют — давят на психику летчиков. Темп стрельбы зениток бешено нарастает. Головные бомбардировщики окутались дымами разрывов, но продолжают полет, маневрируя, сбивая прицельный огонь зенитчиков. А ведущий уже выпустил тормозные решетки, лег на боевой курс, летит ровно, строго. Вражеский огонь по нему усиливается. Маневрируя своим самолетом между разрывами, Константин не спускал глаз с ведущего. Новый залп зениток закрыл Пе-2 Ракова сплошным дымом. «Не сбили бы», — забеспокоился Усенко.

Но нет! Вот, блеснув раздвоенным хвостом, самолет ведущего вошел в пике.

— До чего ж здорово! Красиво! — восхищается Константин. Он, побывавший в десятках атак, повидавший в боях таких отважных командиров, как Богомолов, Рубленко, Челышев, не мог не восторгаться боевым почерком Василия Ивановича Ракова. И летчик старался во всем подражать своему командиру.

— Вижу цель! — обрадованно закричал Шигаев. — Вон!

— Где? Где? — Перенес взгляд на остров летчик.