Пикировщики

Приближался новый. 1944 год. По отдельным признакам старший лейтенант Усенко все больше убеждался, что надвигались значительные события. Начальника штаба полка и его помощника по разведке все чаще вызывали в дивизию и к командованию ВВС. В полк стало наведываться высокое начальство. Неожиданно устраивались проверки. Усилилась партийно-политическая работа. По всему было видно, что готовится что-то значительное. В кругу летчиков рассказывали, что с Большой земли в Ленинград по «Дороге победы»[4] — железной дороге, проложенной по отвоеванному в январе 1943 года узкому коридору у Ладожского озера, прибывали новые контингенты сухопутных войск, а с пирса канатной фабрики на пароходы и боевые корабли грузили танки, артиллерию, автомашины, людей, боеприпасы, и все это балтийские моряки под носом у немцев в условиях тяжелейшей ледовой обстановки перевозили на Ораниенбаумский пятачок.

Сообщения радио и печати, выступления политработников свидетельствовали о том, что обстановка на фронтах для советских войск складывалась все более благоприятная. Советская авиация в жестоких боях 1943 года захватила господство в воздухе и прочно его удерживала. В результате осеннего наступления от гитлеровцев был очищен

Новороссийск, затем Таманский полуостров, на крымской земле захвачен важный плацдарм. Великим праздником для Константина явилось сообщение об освобождении родного села Кирово, Донбасса, Запорожья, Киева. Такие же радостные вести поступали с западного направления; усилились удары по врагу наших партизан — на исстрадавшейся за долгие годы оккупации советской земле начался долгожданный праздник: она очищалась от фашистской нечисти.

Балтийские летчики, зажатые непогодой, упорно готовились к новым схваткам с врагом: 73-й авиаполк доукомплектовывался до штатного состава, пополнялся новыми машинами, ремонтировались самолеты, подвозились боеприпасы, бомбы, горючее.

Спустя неделю после Нового, 1944 года — 8 января, задолго до рассвета авиаполки были подняты по тревоге, и с утра эскадрильи пикировщиков начали уничтожать артиллерийские батареи и доты — на Синявинских высотах и южнее. Как всегда, ведущим головной группы был Василий Иванович Раков. Вслед за ним в бой шел его заместитель Константин Усенко. На второй и третий день удары балтийских пикировщиков были перенесены на Мгинский укрепленный район врага, и везде после их бомбардировок надолго умолкали вражеские огневые точки, на месте бывших складов зияли обугленные воронки. Каждый день в адрес командования авиаполка поступали благодарственные телеграммы от наземных войск.

5

13 января пикировочный авиаполк получил новое задание. Цели, которые предстояло уничтожить, находились к западу от Ленинграда — в Стрельне, Ропше, Петергофе…

А на следующее утро поздний ленинградский рассвет взорвался мощным грохотом артиллерийской канонады. Доносилась она до аэродрома Гражданка с юго-запада.

Комиссар полка капитан Савичев собрал летчиков и технический состав на митинг и сообщил, что началось наступление войск Ленинградского и Волховского фронтов совместно с Краснознаменным Балтийским флотом за окончательное освобождение города Ленина от фашистской блокады, что на штурм мощнейших укреплений Северного вала, которые немцы сооружали более двух лет, первыми с «ромбовского» пятачка бросились войска 2-й ударной армии генерала И. И. Федюнинского и бригады морской пехоты.

Громовое «ура» было ответом балтийцев на сообщение комиссара о наступлении. Летчики рвались в бой. Но… небо было хмурым, облака цеплялись за верхушки оголенных деревьев, все время валил густой липкий снег:

авиация в такую погоду не летала. Не должна летать. А балтийские штурмовики полетели! В сплошном снегопаде на высоте двадцати — двадцати пяти метров от земли при видимости менее километра они звеньями появлялись над укреплениями врага, крушили их бомбами, взрывали реактивными снарядами, расстреливали пушечным огнем — расчищали путь штурмующим батальонам. Уже в обед радио, газеты и листовки донесли до жителей города имена героев этих бесстрашных штурмовых ударов: Карасева, Клименко, Фоменкова, Максюты, Родионова…

Пикировщики гордились собратьями по оружию и… завидовали им. Увы! Их держала проклятая погода.

Второй день начался мощным наступлением наших войск в районе Пулкова. Здесь помимо армейской артиллерии ударили орудия главного калибра линкора «Октябрьская революция», крейсеров «Максим Горький», «Киров», «Петропавловск», десятков эсминцев. Под гром этой небывалой канонады в наступление устремились гвардейцы 30-го стрелкового корпуса генерала Симоняка, все войска 42-й армии генерала Масленникова.

А морские пикировщики все ожидали погоды.

И тогда не выдержал самый выдержанный из летчиков Василий Иванович Раков, он позвонил прямо командующему:

— Разрешите мне попробовать звеньями? Не могу сидеть!

Командующий Михаил Иванович Самохин сдался наконец и поставил задачу: уничтожить командный пункт дивизии СС в Ропше.