Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]

Увидев, как она глотнула воздуха, чтоб испустить истошный вопль, он стукнул ее головой в лицо. Ей, очевидно, досталось гораздо больше, чем ему — крик тут же стих.

— Пятьсот песет, если ты заткнешься наконец, — успел вставить Святой, и на ее лице сразу появилось осмысленное выражение. Когда он убедился, что перемирие достигнуто, то отступил на шаг и повернулся к ней боком.

— Перережь веревки.

Она с ужасом посмотрела на Палермо.

— Он убьет меня.

— Не похоже, чтобы он мог кого-нибудь убить, не так ли? Скажешь ему, что потеряла сознание, а я освободился сам.

Девица взяла со стола нож и перерезала веревку. Саймон почувствовал, что путы ослабли, вытащил одну руку и, заметив встревоженный взгляд, сам довершил начатое. Святой пошарил в кармане и вытащил пять стопесетовых банкнот. И тотчас лицо девушки обрело свое обычное выражение тупого безразличия.

— В нижней квартире кто-нибудь есть?

Она отрицательно покачала головой.

— Никого.

— Единственное утешение, — заметил Саймон, разминая затекшие кисти рук.

Палермо не подавал признаков жизни.

«Какая жалость, — с сожалением подумал Святой, — что его работа над физиономией Палермо закончена! Потребуется масса усилий, чтобы привести ее в надлежащий вид». Саймон отвернулся и направился к запертой двери. Девица поняла его намерения и попыталась преградить путь, но он решительно отодвинул ее в сторону. После нескольких попыток дверь подалась, и первое, что он увидел, это выпученные глаза Хоппи Юниаца, смотревшие на него поверх кляпа, который занимал пол-лица.

Саймон вернулся за ножом и снова подошел к кровати. Девица потащила его за руку.

— Нельзя!

— Я не собираюсь перерезать ему горло, — терпеливо объяснил он.

— Не делай этого. Они должны остаться здесь. Артуро сказал, что мне не жить, если они исчезнут.

— Твой Артуро только пугает, — успокоил ее Святой. — Взгляни на него. И потом, ты же в обмороке, так что успокойся и замолчи. Здесь есть телефон?

— Нет.

— Иди и поймай такси. — Он достал еще пару банкнот и разорвал их пополам. — Ты получишь вторую половину, когда достанешь машину.

Она подняла подол юбки, обнажив мясистые, густо заросшие волосами бедра, и спрятала деньги в чулок.

— Сеньор предпочитает большую машину или поменьше?

— Хоть грузовик, но только поскорее.

Он снова вернулся к кровати и разрезал веревки, спеленавшие Хоппи, как кокон. Предоставив ему самому заняться кляпом, Саймон повернулся к Джорису Ванлиндену, который лежал на другой половине кровати. Тем временем Юниац достал изо рта нечто напоминающее скатерть и бросил ее на пол.

— Привет, босс, — прохрипел он. — Еще бы часок, и я подох бы от этой штуки. Здесь не найдется промочить горло?

— Должно найтись, — обнадежил его Святой. Мистер Юниац облизнул пересохшие губы, и в следующую минуту отправился на поиски.

Саймон обрезал веревки и вынул кляп изо рта Джориса, но и после этого тот лежал без движения. Святой наполнил стакан водой и приподнял голову старика, пока тот пил.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался Саймон.

Ванлинден перестал пить и откинулся навзничь. Губы его зашевелились, и наконец он смог выдавить:

— Где Кристина?

— С ней все в порядке.

— Они ее схватили?

— Нет, не смогли найти, а сейчас она в безопасном месте у друзей.

Джорис устало замолк. Из кухни раздался грохот. Святой отправился взглянуть, что там происходит, и застал победоносно улыбающегося Хоппи с бутылкой виски в руках.

— Ты посмотри на мою добычу, шеф, — вскричал он, благосклонно разрешая присоединиться к своему ликованию. Святой понимающе кивнул.

— Дай-ка я ее тебе открою.

Он взял бутылку из лап Хоппи, нежно оберегавших ее безопасность, откупорил, плеснул немного в стакан и вернул.

— Чувствуй себя, как дома, — зачем-то заметил он и вернулся в спальню.

Джорис Ванлинден лежал в той же позе, как его оставил Святой. Когда он подошел к постели, тот открыл глаза.

— А у тебя не пересохло в горле? — с улыбкой спросил Саймон.

Губы старика зашевелились, но ответа не последовало. Темпл ер помог ему приподняться и сделать пару глотков, после чего снова уложил его поудобнее и оставил стакан на столе. Джорис молчал, его отсутствующий взгляд остановился на Святом. Казалось, ему доставляет удовольствие лежать молча и не шевелясь. Наконец слабая улыбка появилась у него на лице — и все.

Тем временем мистер Юниац восседал на столе с наполовину опорожненной бутылкой, к которой он периодически прикладывался, поглощая ее содержимое. Наконец Хоппи оторвался от нее настолько, что успел выпалить:

— Салют, шеф!

После этого он снова сосредоточился на своем занятии. Саймону пришлось продемонстрировать чудеса ловкости и реакции, и только после этого бутылка оказалась на другом конце стола.

— Этот тип, — прорычат Хоппи, вытирая рот тыльной стороной ладони и одновременно кивая в сторону распростертого тела мистера Палермо, — откуда он взялся?

— Это один из тех, кто привез тебя сюда.

— Он не сдох? — В голосе Хоппи звучало сожаление по поводу сделанного открытия.

Святой ухмыльнулся и потянулся за сигаретой.