Пикник у Висячей скалы

Миссис Эпплъярд эта затея смутно отдавала легкомыслием, но она едва могла что-то возразить. Бамфер сказал, что полиция делает всё возможное для прояснения ситуации, и что, по его мнению, и по мнению детектива Лагга, очень важно чтобы Эдит как ключевой свидетель оказалась на месте произошедшего и что это поможет ей всё вспомнить. Директриса, зная об ограниченном уме и неограниченном упрямстве Эдит, в добавок к возможному сотрясению мозга, считала данную экспедицию тратой времени и сказала об этом Бамфлеру, с чем тот явно не согласился. Несмотря на неказистый вид, Бамфер был далеко не дурак в своём деле и имел большой опыт того, как разные люди реагируют на вопросы полиции.

— Все наши попытки заставить её вспомнить, могут запутать её ещё больше, — сказал он. — Я знал людей с болезненными воспоминаниями, которые становились полезными свидетелями, когда оказывались там, где всё произошло, понимаете. Мы попробуем и в этот раз не будем торопиться…

И так, в спокойном расположении духа, констебль позволил себе насладится поездкой с сидящей рядом красивой и элегантной Мадмуазель в широкополой шляпе. Он даже угостил её бренди с содовой, а Эдит и молодого констебля лимонадом в гостинице Вуденда, когда они меняли лошадей.

Сейчас они стояли на том самом месте «Поляны для пикников», где Эдит с другими тремя девочками переходила речку у заводи в день святого Валентина. Впереди на залитой солнцем Висячей скале лесные ветви отбрасывали лёгкие причудливые тени. «Как голубое кружево», — подумала Мадмуазель, спрашивая себя, как нечто настолько прекрасное может быть орудием зла…

— Итак, мисс Эдит!

Полицейский вышел вперёд, он улыбался и излучал отеческое терпение.

— В какую сторону вы пошли в тот день, начиная прямо отсюда?

— Не знаю. Я вам уже говорила, что все эвкалиптовые деревья для меня одинаковые.

— Эдит, милая, — обратилась Мадмуазель, — возможно ты сможешь рассказать сержанту о чём вы тогда болтали…? Я уверена, что они не молчали, мистер Бамфер…

— Верно, — согласился полицейский. — Хорошая мысль. Мисс Эдит, может кто-то из девочек сказал куда хочет пойти?

— Мэрион Куэйд дразнила меня… Иногда она бывает очень неприятной. Она сказала, что этим острым штукам вон там миллион лет.

— Это пики. Вы пошли к ним?

— Думаю, да. У меня очень болели ноги и мне было всё равно. Я хотела посидеть на бревне и никуда больше не идти, но они мне не разрешили.

Бамфер с надеждой посмотрел на Мадмуазель. Вокруг было множество поваленных деревьев и валежника, но это стало хоть какой-то зацепкой.

— Теперь, когда вы вспомнили про бревно, мисс Эдит, возможно, вам придёт в голову что-то ещё? Оглянитесь вокруг, может что-нибудь здесь кажется вам знакомым: пни, папоротники, странного вида камни…?

— Нет, — сказала Эдит. — Ничего.

— О, не страшно, — ответил полицейский, решив возобновить попытки после обеда.

— Где бы вы хотели присесть, Мадмуазель?

Джима отослали к коляске за корзинкой с едой, и как только они удобно устроились на траве, Эдит ни с того, ни с сего, заявила:

— Мистер Бамфер! Я, кажется, кое-что вспомнила.

— Отлично! Что именно?

— Облако. Очень странное облако.

— Облако? Отлично! Но к несчастью, облака имеют свойство перелетать с одного места на другое…

— Я знаю, — ответила Эдит, резко повзрослев и приняв строгий вид. — Только то облако было гадкого красного цвета, и я запомнила его потому что посмотрела вверх и увидела его сквозь ветки.

Она медленно откусила большой кусок сэндвича с ветчиной…

— Это случилось сразу после того как я встретила мисс МакКроу.

Сэндвич Бамфера незамеченным упал на траву.

— Мисс МакКроу? Ну и ну! Вы никогда не говорили, что видели мисс МакКроу! Джим, бери скорей блокнот. Не знаю понимаете ли вы это или нет, мисс Эдит, но только что вы сказали мне нечто очень важное.

— Поэтому и сказала, — самодовольно ответила Эдит.

— Когда ваша учительница к вам присоединилась? Подумайте хорошенько, пожалуйста.

— Она не моя учительница, — сказала Эдит, ещё раз откусывая сэндвич. — Моя мама не хочет, чтобы я изучала высшую математику. Она считает, что место женщины — дома.

Бамфер выдавил из себя заискивающую улыбку.

— Совершенно верно. Ваша мать очень разумная… А теперь, пожалуйста, на счёт мисс МакКроу. Где она была, когда вы внезапно её увидели? Далеко? Близко?

— Довольно далеко.

— В ста ярдах? В пятидесяти?

— Не знаю. Я не очень хорошо разбираюсь в числах. Я видела её вдалеке сквозь деревья, когда бежала назад к речке.

— Вы, конечно, бежали вниз?

— Конечно.

— А мисс МакКроу шла в противоположную сторону вверх. Верно?

К его удивлению, свидетельница начала извиваться и хихикать.

— Господи боже! Она была такая смешная.

— Что? — сказал мистер Бамфер. — Запиши это, Джим. Почему она была смешная?

— Я лучше не буду говорить.

— Пожалуйста, расскажи нам, Эдит, — уговаривала Мадмуазель. — Ты так сильно помогаешь мистеру Бамферу.

— Её юбка, — сказала Эдит, засовывая уголок носового платка в рот.

— Что было не так с её юбкой?

Эдит снова захихикала.

— О таком неприлично говорить при мужчинах.

Бамфер наклонился к ней, словно хотел просверлить голубыми глазами дыру в её голове.