Пикник в барской усадьбе (сборник)

– Позови или передай ему, что если я помру, то пусть передаст жене и дочке, что я… их очень люблю и прошу прощения.

– Прощения за что? – удивилась Вика.

– За то… за то, – Илье было трудно говорить. – Что у меня такая профессия.

– Не надо так говорить, бабушка обещала, что вы с Александром обязательно поправитесь!

Но Илья уже не слушал её, он снова окунулся в забытьё, и в его болезненном сознании, наверное, рисовались ему родной дом и семья, и он из последних сил цеплялся за жизнь, чтобы снова хотя бы один раз увидеть их.

Скоро сон сморил и Викторию, она уснула на старом бабушкином сундуке, застеленном цветастым половичком, сшитым из разноцветных лоскутиков.

* * *

Эванс был вне себя. Он запустил в управляющего чашкой с кофе, когда тот доложил ему, что трое его людей убиты, двое ранены, а беглецы на свободе и, самое главное, не ясно, где их теперь искать. Эванс вскочил на ноги и нервно заходил по комнате. Управляющий, несмотря на кофейный ожог на ляжке, терпел и внимательно слушал хозяина. После того, как он обвинил службу безопасности, Штопора, Собакевича и самого управляющего во всех, даже постыдных для мужчины, пороках, Эванс немного успокоился и обрёл способность мыслить здраво.

– Пётр, необходимо завтра с раннего утра вновь организовать поиски беглецов.

– И пешим порядком и на вертолете?

– Совершенно верно. Я уверен, что они никуда, кроме Пеньково, деться не могли.

– Да, это вероятнее всего!

– Обыскать все дворы, прочесать окрестный лес. Минимум предосторожностей, так как терять нам нечего. – Эванс немного подумал и добавил. – Кроме откровенной уголовщины, конечно!

– Будет сделано, хозяин! – Потупив голову, ответствовал управляющий. Если бы кто раньше сказал боевому офицеру Петьке Казанцеву, что он будет называть кого-то хозяином и терпеть подобный барственный тон и оскорбления, хоть и за большие деньги, он, наверное, просто набил бы наглецу морду. Но время и обстоятельства меняют людей, пусть даже сложившихся и закаленных жизнью, до неузнаваемости.

– И ещё. Подготовь мне для разговора с этими придурками, которых мы отловили на поляне около реки, Бинго и Кэт.

– А кто будет объектом?

– Объектом? Да пусть хоть Алёнка твоя.

– Господин Эванс, может быть, лучше кто другой? Вон Никитка этот, программист грёбаный, сколько наколбасил?! Может, пусть он лучше, а?

– Я что, не ясно выразился? Сказано Алёна, значит, Алёна. Для траханья другую себе найдёшь. Вон в деревне добра этого, хоть завались. А Никитка мне пока нужен, он хоть специалист приличный.

– Понял, будет сделано. – Сникшим голосом проговорил управляющий.

– Всё на этом. Можешь идти, Пётр Иванович.

Когда управляющий вышел, Эванс налил себе коньяку и, отпив глоток, набрал телефонный номер, который знал наизусть.

– Михаил Александрович, добрый вечер! – проговорил он крайне любезным тоном.

– Добрый, если он, конечно, в действительности такой.

– Извините, если нарушил ваш покой, но меня заставили это сделать неотложные обстоятельства.

– Слушаю.

– Дело в том, что под меня копают.

– Знаю.

– Похоже, собираются пришить мне уголовщину.

– У них есть конкретные доказательства?

– Могут быть.

– Что вы хотите от меня?

– Как что? Обезопасить наш общий бизнес.

– То есть, замять уголовное дело, которое будет, или уже возбуждено против вас?

– Да.

– Хорошо, я подумаю, что можно будет сделать. Позвоню сам. – И Михаил Александрович положил трубку.

– Сволочь. Почуял, что запахло жареным! – Эванс швырнул телефонную трубку на пол.

После этого он спустился на этаж ниже, зашёл в лифт, замаскированный под двери шкафа, и нажал нижнюю кнопку. лифт опустил его в подвал, где Эванс, сев в электрокар, велел водителю везти его в бокс “Д”.