Пиковая дама (СИ)

Я окинула Эвелин взглядом, пытаясь понять, как она сама-то к такой позиции относится. Я — так точно не разделяю. Наверное, неспроста загремела я в это чванливое викторианство? Мне в отношениях пола всегда свойственны закрытость, сдержанность и брезгливость. С кем попало где попало и как попало — это не моё.

По мне, за такое поведение как у Эммы, люди получают хлесткие, грубые оскорбления вполне заслужено.

Со временем я, видимо, превращусь в тех вредных тёток, что ахают вслед красавицам на лабутёнах в обтягивающих брюках тигровой расцветки: «Шалавы!».

Да и как понять девушек, для которых такой писанный красавец и просто герой, как кузен Винтер (ведь рисковал же собой ради спасения меня любимой!) всего лишь «домашний перепихон» из серии на безрыбье рак рыба?

— Что-то тут загрустила? — спросила Эвелин.

— Как тут не грустить, когда всё так грустно? Нет! Я даже не буду пытаться быть твоей сестрой. Это бесполезно и даже вредно — для моей психики. Удивляюсь, как это кузен ещё не понял, что со мной и Эммой что-то не так?

— А как поймёшь? Кто догадается, что в теле дорогого тебе существа иная сущность? Ладно бы ещё одержимость, но тут-то полное замещение! Мне кажется, даже мама в глубине души считает, что на самом деле изменения, происходящие с тобой, временны. Вроде шока. Ты выглядишь, как Эмма, у тебя голос Эммы, её взгляд, её движения. Так что, если специально не знать, и в голову не придёт, как всё обстоит на самом деле.

Эвелин развела руками:

— Вообще-то, дома тебе не о чем беспокоиться. Вот когда вернёмся в универ, тогда… но, возможно, отец ещё успеет всё уладить до этого времени, и ты вернёшься к себе, а Эмма — к себе.

— Хорошо бы, — снова вздохнула я, обнимая себя руками.

— Скорее всего так и будет.

Я кивнула.

Какое-то время мы сидели молча, прислушиваясь к мерному тиканью часов на каминной полке.

— Эвелин, а что не так у Эммы в универе? И что он из себя вообще представляет, ваш универ? Чему там учат?

— Магический университет? Как думаешь, чему там могут обучать?

— Магии.

— Молодец. Умная девочка, — ёрничала Эвелин.

— В моём мире магия бывает только в сказках и в кино.

— Что такое кино?

— Ну… — попыталась я подобрать слова, чтобы описать понятие, давно и прочно вошедшее в современную жизнь в моём мире. — Это нечто вроде книжных историй, только не читаешь, а смотришь в специальный ящик, по которому их показывают.

— Ты говорила, в твоём мире нет магии?

— Это не магия. Это наука.

— Может быть, в твоём мире наукой называют магию?

— Нет, Эвелин. Наука, это наука. В ней нет ничего сверхъестественного.

— И в чём суть этой вашей науки?

— В том, чтобы скрытые силы природы и энергию различного вида поставить на службу человечеству.

— Знаешь, а ведь о магии можно сказать абсолютно то же самое.

Мы снова погрузились в сосредоточенное молчание.

— Может быть, о магии и можно сказать то же самое, но для того, чтобы использовать науку мне нужно лишь нажать определённый ряд кнопок. А вот с магией так вряд ли получится. Возможно во мне и магии-то никакой нет?

Эвелин поглядела на меня большими глазами:

— Что значит нет магии? Эмма была одним из лучших магов, которых я знала!

— Мы снова и снова вынуждены ходить по кругу: я не Эмма! Как ты думаешь, где средоточие магии — на кончиках пальцев? Или её генератор — это душа? Последнее вероятнее, правда?

— Поняла. Не стоит продолжать, — тряхнула головой рыжая, за раздражением явно скрывая волнение, если не страх. — Нам нужно проверить, если ли у тебя хоть какой-нибудь дар.

Я удручённо кивнула:

— Как будем проверять?

Эвелин какое-то время посидела, подперев подбородок ладошкой, в задумчивости покачивая ногой.

Потом поднялась, подошла к комоду и вытащила оттуда коробку:

— Проведём тест.

В коробке оказалось четыре кристалла в виде пирамидок: красный, чёрный, синий и белый. Все пирамидки Эвелин выставила передо мной в ряд на круглую подставку. Вертанула её, и та завертелась, словно юла в Клубе Знатоков.

— Отвернись и закрой глаза, — велела она мне. — Расслабься и постарайся ни о чём не думать.

Подобные технологии часто используются при различных медитациях. Я читала.

Вообще-то при внешней простоте наказ ни о чём не думать проще дать, чем исполнить. Наш мозг такая штука, что не может не издавать сигналов. Какой-нибудь образ да выбрасывает в виде случайных слов, картинок, строчек из стишков — любую лабуду, но транслирует.

На сетчатке глаза ещё отражались цветные пирамидки. Я продолжала видеть их. Черную и красную, белую и синюю. Они крутились, вертелись, поднимались в воздух.

— Отлично. Можешь поворачиваться.

Я так и сделала.

Пирамидки действительно парили. Но не все. Только белая и синяя.

— Что это значит? — спросила я.

— Значит то, что дар у тебя определённо есть, но…

В голосе Эвелин прозвучало напряжение.

— Но?

— Каждый цвет пирамидок символизирует определённую грань магии. Красный — боевое направление, огненная стихия, белый — целитель, воздух, синее — вода, ментальное направление, ну и чёрный — некромантия и черная магия, соответственно.

— Значит, — обрадовалась я результатам теста, — я белый маг, и смогу, когда научусь, исцелять людей!