Пиковая дама (СИ)

— А с какой стати это должно быть иначе? Мир, любой, предельно прост. В нём есть хищники и есть жертвы. Слабые и бесправные всем безразличны. Что они такое? Планктон, чьё существование оправдывается только полезностью в сфере питательности. Лань в лесу существует лишь для того, чтобы волк мог разодрать ей горло.

— Волк задирает лань не для развлечения, а потому что голоден, — горячо возразила я. — Хищник вынужден убивать. Люди — другое дело. Поступкам Ханта нет объяснений. Он чокнутый садист.

— Да, он чокнутый садист. И что? Он богат и знатен, ему всё сойдёт с рук. Так же, как сходило с рук тебе.

— Не мне. Как ты не поймёшь, у тебя же сейчас есть возможность разыграть выигрышную партию! Я в теле одного из них, но я — не они. Я жертва в шкуре хищника. У меня недостаточно знаний, умений и сил чтобы сопротивляться им. Но всё это есть у тебя.

Блэйд издал короткий смешок:

— Ты хорошо представляешь, на что подбиваешь?

— На днях мне нужно идти на сборище в их непонятный охотничий клуб. Каким-то образом изображать из себя Чёрную даму. Не приду — придут за мной. Неужели, зная об этом, ты даже пальцем не шевельнёшь, чтобы помочь?

— Я не уверен, что верю тебе. Может быть это очередной трюк с целью выиграть пару баллов в предстоящей игре? Хант, видимо, за что-то очень зол на тебя, раз выбрал мне в противники. Эмма ты или нет, я тебе не по зубам.

Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.

Он что? Не видит очевидного?

— Откровенно говоря, у Эммы всё отлично получилось. На самом деле будь на моём месте она, могла бы честно праздновать победу. Сигани ты сейчас этой с крыши, был бы уже трупом. Партия, шах и — мат. У настоящей Эммы не было причин останавливать тебя, потому что ты преподнёс ей победу на блюдечке, на тарелочке. Она тебя загнала.

В какой-то момент мне показалось, что Блэйд меня сейчас ударит. Но он, слава Богу, этого не сделал.

— Ты права, — неожиданно согласился он. — С самого начала эти твари целили в меня. А убили Иланту. Но прежде, чем мы с тобой сговоримся, мне нужны доказательства.

— Какие?

Не понимала я куда он клонит.

Блэйд смотрел в упор, словно что-то обдумывая.

— Есть несколько способов, позволяющих убедиться в твоих словах.

— Правда?

Он усмехнулся, пододвигаясь ближе:

— Можно начать с самого приятного. Что скажешь на предложение обменяться поцелуем?

— Скажу, это странное предложение. Тест поцелуем мне предлагают впервые. Как это может помочь?

— Я помню, как целовалась несравненная госпожа Эмма, — язвительно протянул Блэйд. — Полагаю, смогу ощутить разницу. Если она, конечно, будет.

Я с сомнением покачала головой:

— Когда меня целовал кузен Винтер, разницы с оригиналом что-то не заметил. Уверен, что этот способ вообще хоть на что-то годится?

Не знаю, было ли его предложением уловкой или он в самом деле надеялся что-то выяснить столь нехитрым способом, но я, каюсь, не стала протестовать. Мне было любопытно.

Ладно! Если уж быть до конца честной перед самой собой, то я была вовсе не против поцеловаться с Блэйдом. Мне хотелось коснуться губами его кожи, почувствовать на вкус её гладкость и упругость. А главное — тепло.

Я ужасно замёрзла.

От прикосновения рук, сильных, стискивающих плечи до боли, в голове словно поднялся туман.

Когда его пальцы опустились мне на затылок, зарываясь в волосы, возникло чувство, будто за спиной разворачиваются крылья. Кожа стала невероятно чувствительной. По позвоночнику побежал заряд, а по спине — мурашки.

Чтобы там не писали, на самом деле тело никогда никого не предаёт. Оно делает только то, что ему позволяют. А я не собиралась далеко заходить. И Блэйд, полагаю, тоже.

Если минуту назад я почти умирала от холода, то теперь сделалось жарко. Огонь пылал в крови, в каждой клетке тела.

Я словно ощущала, как под темной одеждой Блэйда, пропитанной запахом дождя и дыма, кипела лава.

Какие котлы с грешниками, какого дьявола, какой ад, Блэйд, ты прячешь в своей груди?

Он продолжал целовать меня так, будто поцелуем хотел вытянуть из тела душу. Чертов некромант! Кажется, ему это с успехом удавалось.

Восхитительно забраться руками под рубашку, ощущать твердость мускулов на плечах, груди, животе, впитывая в ответ его частые вздохи.

Кожа Блэйда кажется, была раскалённой. Пылающей, несмотря на бледность. Этот жар испугал меня, заставив отпрянуть.

Все-таки я не была смелой до безрассудства, страстной Эммой Дарк, меняющей любовников, как перчатки. Я была Алиной Орловой. У меня в жизни ещё ни одного мужчины не было. И хотя я отнюдь не отрицаю привлекательности безрассудной страсти, заставляющей знойных красавиц отдаваться мачо на вершине башен в грозовую ночь, мне такие подвиги пока не по плечу.

Блэйд обхватил моё лицо ладонями, сильно и жестко. Взгляд его, пронзающий мой мозг, был острым и жестоким.

— Ну что? — шепотом поинтересовалась я. — Выяснил, что хотел.

Он сжал челюсть так, что желваки заходили:

— Откровенно говоря — ни черта.

— Я так и думала. Зато хоть согревались, — усмехнулась я.