Читаем Пиксель. История одной точки полностью

Тьюринг определил, что любая из его машин должна состоять только из четырех элементов: одномерная лента, разделенная на ячейки, ограниченный набор символов для нее, ленточный сканер с ограниченным числом состояний и «таблица инструкций», сообщающая, что делать с каждой комбинацией состояния сканера и символа на ленте. В нашем случает сканирующее устройство — это картонная карточка с отверстием, шесть символов — это цифры от 1 до 5 и пробел, а четыре состояния — это четыре ориентации карты. Четыре набора правил образуют таблицу инструкций. И еще кое-что. Лента должна быть необходимой длины в любом направлении. При необходимости всегда должна найтись еще одна ячейка. Бумаги всегда должно хватать. Возможно, теперь вы понимаете, почему Ньюман поначалу не поверил, что такое простое устройство — на первый взгляд, примитивная игрушка — позволяет получить такой серьезный математический результат. Из этой простой «машинной» концепции произошли все машинные вычисления.

В рассмотренном нами устройстве отражен принцип работы современного компьютера. Сама карточка — это ЦП (центральный процессор), а лента — это память. Но современный компьютер выполнит любое вычисление, если просто изменить программу. Конечно, нашему примитивному устройству из картонной карточки никакие вычисления не под силу, не так ли? А вот и нет! Оно с ними справится! Студия Pixar даже смогла бы сделать с его помощью все необходимые вычисления для «Истории игрушек»! Конечно, пользоваться нашим устройством они бы не стали — это настолько утомительно и медленно, что заняло бы все время существования Вселенной, но скорость — это отдельный вопрос, который мы рассмотрим в следующей главе. Отметим, что наше устройство — это не обычная машина Тьюринга. Машина из картонной карточки — это универсальная машина Тьюринга.

Согласно великой идее Тьюринга, машина Тьюринга не просто выполняет систематический процесс — в ней воплощено то, что мы подразумеваем под «систематическим процессом» или «механистическим процессом». Даже сама по себе идея неплоха. К примеру, таким процессом — как сложить два числа, чтобы получить их сумму, — является алгоритм суммирования. Итак, должна существовать машина Тьюринга, которая «считывает» два числа со своей ленты, складывает их вместе и фиксирует сумму на ленте. И больше ничего не делает.

Другой систематический процесс — переворачивание буквенной строки. Например, если задана строка abcdefg, машина сначала меняет местами крайнюю пару букв, затем следующую и так далее. Процесс продолжается до тех пор, пока не закончатся пары для обмена или не останется только одна буква. В итоге у нас получится gfedcba. Следовательно, существует машина Тьюринга, которая выполняет эту операцию для любой произвольной строки на своей ленте, и ничего больше.

Однако суть идеи Тьюринга заключалась в доказательстве, что одна машина Тьюринга может делать все то же самое, что и любая другая машина Тьюринга. Одна машина способна выполнять все систематические процессы, включая сложение двух чисел или изменение буквенной строки. Это машина, умеющая «вычислять» все, что computable, все, что поддается вычислению, с использованием механистического процесса. В этом и заключается универсальность машинного вычисления. Когда мы говорим, что великой идеей Тьюринга была вычислительная машина, мы имеем в виду универсальную вычислительную машину. Современный компьютер — потомок именно этого типа, универсальной машины Тьюринга. Но как машина Тьюринга может быть универсальной?

Никогда не пытайтесь объяснить устройство компьютера невеждам. Легче девственнице объяснить, что такое секс.

— Роберт А. Хайнлайн. «Луна — суровая хозяйка»

Иди к черту, Хайнлайн! Фокус Тьюринга, позволяющий сделать одну из его машин универсальной, гениален. Машина Тьюринга — это простая вещь, которая определяется набором правил. У нашей машины из картонной карточки, например, есть 24 правила, по 6 для каждого положения. Поэтому Тьюринг предположил, что существует возможность спроектировать машину Тьюринга, которая возьмет описание любой машины Тьюринга, а также входные данные для нее и смоделирует все то, что эта машина будет делать лентой. Он считал это возможным, потому что такое моделирование представляет собой систематический процесс, а машина Тьюринга изобретена для демонстрации исполнения именно того, что мы подразумеваем под систематическим процессом. Машина Тьюринга, которая имитирует любую другую, — это универсальная машина Тьюринга, и Тьюринг показал, как ее сконструировать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины — персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России.Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы — три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в ХX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960‐х годов в Европе.Светлана Смагина — доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино
Культовое кино
Культовое кино

НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее