Читаем Пиксель. История одной точки полностью

Нет сомнений, что Уильямс и Килбурн создали первый Цифровой Свет. Биты памяти Baby были пятнами света на поверхности электронно-лучевой трубки (ЭЛТ). Каждое пятно могло иметь два размера, которые удобно называть 0 и 1. Но поскольку эти биты отображались на ЭЛТ и располагались там аккуратными строками и столбцами, их смело можно назвать первыми пикселями.

Итак, благодаря Уильямсу появился первый отображаемый пиксель. Затем в 1947 году Килбурн создал первое цифровое изображение из регулярного массива этих пикселей незадолго до завершения Baby. К счастью для нас, он даже сделал фото (рис. 4.2).


Рис. 4.2


Я называю это отображение Первым Светом. Со столь скромной картинки начался восход Цифрового Света. Отсюда ведется отсчет всего современного визуального мира — мира, который невозможно представить без пикселей. Важно отметить, что это была целенаправленно созданная двумерная картинка, а не произвольный бессмысленный набор точек.

Поскольку рисование картинок считалось в эпоху первых компьютеров занятием легкомысленным, историки почти не упоминали о нем. Цифровой Свет — забытая страница истории компьютеров, поэтому Первый Свет долго оставался незамеченным и непризнанным.

История начинается с великой идеи Тьюринга. Он принес нам Гибкость, первое чудо универсальных вычислительных машин — способность контролировать и выполнять бесконечное количество сложных процессов. Но ему не хватало скорости. Поначалу работа компьютера была утомительно медленной — вспомним компьютер-карточку. Тьюринг и фон Нейман знали, что сделать программное обеспечение более быстрым можно, преобразовав его в аппаратное. Реализация идеи Тьюринга в виде компьютера стала ключом к ускорению вычислений. Этого требовало второе чудо универсальной вычислительной техники — Усиление. Появление компьютера состояло из двух хорошо заметных шагов.

Я называю первый шаг, период с 1948 по 1965 год, Эпохой 1. Это была эра машин-динозавров огромных размеров, занимавших целые комнаты, но не особо умных. Они работали медленно и обладали ограниченной памятью. Baby, тоже занимавший целую комнату, поначалу располагал всего тысячей битов памяти — 128 байтов по сегодняшним меркам. Но «Малыш» ознаменовал начало эры аппаратных вычислений, первое ускорение и начало Усиления.

Ускорение в названии этой главы относится к гонке по созданию Baby и других настоящих компьютеров. Но оно подразумевает и кое-что не менее важное — ускорение выполнения операций. Компьютеры, начиная с «Малыша», сделали вычисления более быстрыми, что было и остается их предназначением.

Эпоха 2 началась в 1965 году и продолжается до сих пор. Хотя скорость компьютеров в Эпоху 1 увеличивалась, только в 1965 году появился особенно мощный вид ускорения — второе ускорение. Отсюда и ведется отсчет нынешней эры, сходной со взрывом сверхновой, когда мощность компьютеров растет экспоненциально, а их физические размеры стремительно уменьшаются. Природа этого явления определяется законом Мура: все хорошее, что есть в компьютерах, становится лучше на порядок каждые пять лет. Поразительное утверждение настолько революционно, что нам трудно его понять. В нем утверждается, что компьютеры становятся совершеннее в десять раз всего за пять лет, и это происходит каждые пять лет. Автомобиль, который в 1965 году развивал скорость 60 миль в час, по закону Мура должен разгоняться до 600 миль в час в 1970 году и до 6000 миль в час в 1975 году без увеличения цены. Ничто подобное немыслимо для автомобилей, но именно так дело обстоит с компьютерами. И это настоящее чудо. Аппаратное чудо закона Мура непосредственно привело к чуду Усиления. А Усиление сделало возможным Великую цифровую конвергенцию и создало современный мир.

Перед рассветом: янки против британцев

Старое соперничество ведется по крайней мере со времен Американской революции. Оно поддерживается стереотипами: янки всё преувеличивают, а британцы всё преуменьшают. Или более того: янки пускают в ход деньги там, где британцы предпочитают использовать мозги. Знаменитый британский писатель, автор шпионских романов Джон ле Карре называл американцев «кузенами», имея в виду не просто «дальних родственников». Кузены были союзниками в войне против Гитлера, а затем и в холодной войне, но часто их сотрудничество скорее напоминало конкуренцию. Обе стороны и соревновались, и сотрудничали в гонке за первенство в создании компьютера. В ней шли «ноздря в ноздрю» — настолько близко, что некоторые историки до сих пор спорят, кто пришел первым.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины — персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России.Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы — три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в ХX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960‐х годов в Европе.Светлана Смагина — доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино
Культовое кино
Культовое кино

НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее