Пилигрим

Вот же, гады. Пользуются моим бесправным положением, пальцем тыкают и насмешки строят. Не успокаиваются, продолжают топтать мое человеческое достоинство.

— Стоит ли его бояться? — уже спокойнее спросил Калас.

— Нет. Если только опасаться, что он изгадит ваш красивый паркет и ковры.

Степень презрения Гурона, была просто беспредельна, он бы предпочел увидеть меня, героически погибнувшего, чем обоссаным. Он даже не смотрел на Каласа, так ему было стыдно за мое поведения. Бай же, подвел итог этой дуэли нервов.

— Я тоже так думаю… Это не он, — Калас покрутил головой. — А предложение подержать его у нас, пока проясниться то, о чем он говорил, было интересным. Тем более, пусть посмотрит наши машины. Похоже, в этом он разбирается. Берем его. Пакуй в багажник…

К моему удовлетворению, расчет оказался точным. И если прием «открытого лица», испытанный на многих, в этой ситуации сработал скверно. Обращение к безотказному маневру: «паршивая овца», великолепно себя проявило. Психологи вновь оказались на высоте.

Неожиданность. Чувство превосходства над другими. Осознание своего величия. Все это сыграло свою роль. Всегда приятно знать, что ты гораздо лучше чем отрицательный персонаж, встреченный на жизненном пути… Тем более с такими реакциями.

Моего мнения о том, хочу ли я ехать выше из домика промежуточного блокпоста, у меня даже не спросили. Все было решено в мгновение ока. Хотя, это было ясно уже в момент обдумывания данной комбинации. Они пытались сыграть со мной в карты, в простое очко, а я с ними сыграл в шахматы. Разыграл дебют с жертвой преимущества, но с перспективой стремительной контратаки на главные фигуры.

Безропотно, «стыдясь самого себя», забрался в багажник и мы поехали вперед и вверх, где меня ждала, долгожданная булка с маслом, сыром и ацетоном.

ГЛАВА 8

Завезли меня на самую вершину. Сдали охране. Опять морока. Опять обыск. Опять осмотр всех дыр и отверстий. Как на таможне. Противно и неприятно. Только что, рентгеном не просветили. Но безропотно подчиняюсь.

Осмотрелся. Хозяйство большое. Вместо скотного двора со свиньями и козами, установлены огромные, выставочные чаны, да емкости, где сквашиваются листья, а больше маковые стебли. После их перерабатывают… И на глазах изумленной и глубокоуважаемой публики, получают порошок белого цвета.

Это хозяин подворья, когда на него находила такая блажь, развлекал себя и прибывших гостей, показом самого процесса зарабатывания денег. Выдавал, т. с. ремесленные секреты химического мастерства. В такие моменты, он сам становился на поток, убедительно показывая удивленной общественности, откуда берется благосостояние небольшой части народа, населяющего местные земли.

* * *

Зыркать по сторонам глазами долго не пришлось. Мне указали место для проживания в гараже. Там где мастерские. Место шумное, рядом стоит дизельная установка, дающая электричество. Зато тепло. Видно для того, чтобы тепло вместе со мной не уходило из помещения, на ночь меня закрыли на замок.

Пока я туда-сюда смотрел, осваивался, наступило время отбоя и сна. Покормить меня забыли, но хоть вода была. Хлебнул водицы и только собрался завалиться на топчан… Опять веселье.

Развеселила меня Алиция.

Как она меня там нашла, да сама сквозь посты пробралась — не знаю. Но, ребята, не скрою, ее появлению в тылу врага, был рад. Попрыгала он вокруг меня, повизгивая и виляя своим обрубком. На радостях обсосала меня, вылизала. Чуть погодя, успокоилась и деловито стала обнюхивать помещение, обживаться на новом месте.

По заведенной привычке (заведенной, кстати, не мной), обустройства на ночлег в незнакомом помещении, попытался передвинуть топчан в другой угол… Начал кряхтеть и тужиться, пытаясь оторвать его от пола, но сразу не получилось.

Глянул. Удивился. Хитрецы. Прикрутили лежанку болтами к полу. Одначе, чай не баре. Нашел разводной ключ. Открутил болты. Передвинул ложе. Напоил поскуливающую собаку. Она встревожена. Странное чувство. Может интуиция подсказывает. Впрочем, в моих условиях, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Лег спатки, до кроватки — и под мерный стук дизельной установки заснул. Постарался снов, с разрубленным Афанасием не смотреть. Да, куда там…

* * *

Проснулся от того, что ворчала собачка и она же своим горячим языком лизала мне лицо. А тут еще Афанасий, полночи улыбался окровавленным лицом и манил рукой в багряную, пузырящуюся трясину… Открыл глаза… По-прежнему стояла темень, но какие-то очертания проглядывались.

Алиция пряталась за моей спиной и что-то жаркое рычала мне в ухо.

Собачка почувствовала… Вслед за ней, хочешь не хочешь, почувствовал и я…

В помещении был посторонний. Причем, не крыса и не кошка, иначе собачка отважно ринулась бы в бой. Человеческой породы было существо. От вошедшего шел совсем уж острый запах местного чеснока и кукурузного самогона «гавнидос». Даже я, со своим пониженным от дешевого табака обонянием, почувствовал его присутствие.