Пилигрим

Как ударил меня машиной, а сам скрылся…

От моего острого желания выпить, душераздирающие подробности рождались сплошным потоком…

* * *

Калас достаточно бесцеремонно перебил мое повествование, нарушил, сволота, композицию рассказа-триллера:

— А Гурон все наоборот рассказал… Что это ты: бандит и говноед… Но я не судья и не всевышний. Обоим вам не верю. Никому не верю… — он отрешенно смотрел куда-то вдаль, очнувшись, внес интересное предложение. — Так-то оно так, но и на сто процентов недоверия нет. Поступим как в древние времена. Тот, кто победит, у того правда сильнее. Короче. Поединок на ножах. А я посмотрю со стороны.

— Как это на ножах, — не понял я. — Нет у меня никого ножа, да и не умею я…

— Гурон, дай ему свой большой нож, — он усмехнулся. — Хоть минимальный, но для него шанс.

Тот пожал плечами, подавая мне свой тесак мясника.

— Если победа будет на твоей стороне, значит, ты будешь первым, кто победит местного чемпиона, — протирая пистолет, обратился ко мне Калас. — А пистолетик у меня будет вместо свистка. Если кто-нибудь, из вас двоих, не услышит мои команды или, что еще. Придется передавать слово «Г-ну Стечкину». Давай, на всякий случай с тобой попрощаемся… И… И не держи на нас зла.

Он подошел ко мне, обнял. Как бы говоря: парень, жизнь ты прожил дерьмовую, так уйди из нее достойно. Ничего кроме силиконовых геморроидальных имплантантов не нажил… И подтолкнул меня на свободное пространство.

Вышли в центр полянки. Ноги не то, чтобы не слушаются или там ватные (в кино часто грешат этим сравнением), вообще не мои. От страха, а его надо показать достоверно, иду, спотыкаюсь и дрожу всем телом. Но боковым зрением фиксирую мирную фигуру босса.

Вместо того, чтобы в последний раз посмотреть на небо, я непослушными, дрожащими губами спрашиваю у Гурона: «Подожди, пока не начинай. Если схватка на ножах, то по каким правилам?»

Калас от стыда за меня просто глаза прикрыл. Гурон, этот наоборот зенки лупоглазые от удивления открыл и на мгновение смешался: «Нет, просто бьемся до смерти, кто останется живым, тот и побе…»

Ну, раз бой без правил, то не успел он сказать последние слова, в нем уже торчал финкарь по самую рукоятку. Аккуратно так, в области солнечного сплетения. Там, где клубок нервных окончаний.

Гурон удивленно перевел взгляд с моего, ставшего неинтересным для него лица вниз. Что-то попытался добавить к сказанному… Совсем уж неловко, свой ножик выронил и схватился двумя руками за торчащую из его тела рукоятку. После ненавидяще посмотрел на меня и вдруг прыгнул в мою сторону.

В его возрасте и без разминки, делать такие резкие движения, слишком опасно, так как можно мышцу потянуть или надорвать сухожилие, а с торчащим из тела инородным предметом, вообще беда.

Мне пришлось резко присесть… (Кстати, тоже ведь без разминки. Пьянство — можно назвать разминкой с очень большой натяжкой.) Он споткнулся о мою выставленную ногу… И уже со всего размаха, точно на нож и рухнул. Коротко вскрикнул. Дернулся и затих…

Сзади меня, Калас в очередной раз, грозно клацкнул пистолетным затвором. Я втянул голову в плечи ожидая выстрела в затылок. По правде сказать, к этому я готов не был. Отскочив от лежащего в двух метрах Гурона, сделал непоправимую ошибку, оставив позади себя его хозяина…

Ждал… Выстрела не последовало… Обернулся. Калас с удивлением смотрел на меня.

— Случайность? — с нотками надежды, интересуясь моим мнением о мертвом Гуроне и все еще не веря своим глазам, спросил он у меня.

— Случайность, — тяжело и извинительно вздохнув, подтвердил я. — Сам не знаю, как все получилось. В схватке без правил, всякое может быть, особенно…

Договорить мне не удалось. У Каласа на поясе заверещал телефон. Он что-то коротко буркнул. Пока слушал, глаза приобрели сумасшедший блеск…

— До моего приезда, ничего не трогать, — коротко приказал он.

После щелкнул крышкой, закрывая аппарат. Поднялся с раскладного стула. Как бы прощаясь, подошел к Гурону.

Носком ботинка перевернул его на спину… И разрядил ему в лицо всю обойму.

Мне только и оставалось, что ахнуть… Ни хрена себе, бутерброд с червивой колбасой… Вот это да! Вот это господская благодарность… Видно, телефон донес до ушей хозяина не очень приятные известия о пострадавшем, отсюда такие действия.

Босс, закрыв глаза, постоял над своим верным псом… Столько потерь в последнее время… После, начал что-то быстро, быстро шептать… Похоже исполнял заупокойную молитву…

— Многоуважаемый, господин Калас, — я осторожно обратился к нему. — После вашего выхода в эфир, как бы в гости к нам не прилетели ракеты… Место обнаружено. Не ровен час…

— Да, ты прав, — ответил без всяких эмоций.

Было видно, что после стольких потерь близких ему людей, смерти он не боялся. Возможно, даже не бегал от нее. Но зачем будить лихо и специально подставляться. Тем более я рядом.

* * *

Сели мы в потрепанный джип поехали. Опять у меня никто не спрашивал, хочу я ехать или нет?