Пилигрим (СИ)

Вкруг самого городского поселения, обнесенного стеной, паче чаяния считавшейся неприступною, а на деле лишь некоторым ограничением от того, кто не особенно пытался проникнуть сквозь нее, выстроены были постройки, где ютились многие жители, занятые разнообразными ремеслами и мелочною торговлей, не имевшие возможностей, а многие - и намерения, пребывать постоянно под охраною стен, кои, помимо защиты, иною стороною являет ограничения свободы волеизъявления и передвижения, столь потребных неким неназываемым занятиям. Непосредственно перед воротами, закрытыми большую часть суток, имелась специально устроенная там площадь, что, помимо прочего всего, справляла обязанности также и торгового места, и ее наводняли убого устроенные лавки, видом лишь тряпочные пологи на кривых шестах, где торговали всяким товаром - поношенным платьем и обувью, на которой число латок превышало количество незанятого ими места в несколько раз, и подержанными вещами, необходимыми в пути и в обиходе, но недоступными в новом состоянии нуждающимся - всевозможными хурджинами и кувшинами, котлами и попонами для лошадей и ослов, и верблюжьей упряжью, и рассохшимися и расшатанными седлами, изъеденными пылью дорожной и побитыми молью и занавесями и палатками, и веревками, связанными воедино из кусков, и разрозненными стременами, и многими другими полезными и необходимыми вещами, в коих насущная нужда наша состоит, и все совмещалось, как различные части одного кушанья в казане, в нечто яркое, пестрое, благоухающее и единое целое, приглашая алчущих к этому пиршеству, к коему имел некоторую склонность и я сам. Там же, посреди множества людей купеческого звания, восседали особые торговцы, выставлявшие на продажу товар особого рода - так, один продавал собственное умение красивого письма и дар составления жалостливых посланий к владыкам сего места, другой же предлагал приобресть его умение складно излагать судебные тяжбы и обещал, что его умение способно засудить даже невинного агнца перед судебным кагалом, третий продавал навыки рифмоплета, имея в виду способность сочинить в самые кратчайшие сроки касыду по любому делу, от наивозвышенного душевного трепета до низменного желания похвалиться новым приобретением или победой над врагом по самому ничтожному поводу. Там продавалась музыка, которую можно было получить в бряцании цимбал и звоне струн ребаба, а можно - в гудении воловьих рогов и барабанном ритме. Желающего могли там снабдить как музыкою самою по себе, позволив выслушать ее или обучив игре на избранном инструменте, а могли придать в придачу к музыке еще и некоторое число музыкантов, по достатку покупателя и его готовности платить за их труд. Обученный чтению предлагал усладить слух и мысль покупающего декламацией из написанного в разных книгах, а также был готов за весьма скромное подношение прочесть письмо, полученное от родственника из дальних мест, который, в свою очередь, нанял писца для сего дела, ибо сам отродясь не сжимал в пальцах калам и не имел в доме самой захудалой тушечницы. Особо же полагались места торгующих запредельными искусствами, как то - предсказателей судеб по приметам, по птицам, по черепашьему панцирю и по бараньей лопатке, а также по выпадавшим сочетаниям особого рода карт и предметов, толкователей сновидений и грез, посещающих разгоряченные вином или банджем головы, а также продавцов могущественных талисманов и зелий, сила которых обозначалась главным образом интенсивностью криков продающих свой специальный товар. И каждый из перечисленных старался перекричать соседа своего, будто бы от этого его товар стал лучше и привлекательнее того же самого у соседа по торговой лавке.

Внедрившись в базарный гомон, я и сам подвергся искушению лихорадки покупок и продажи, но продавать мне было нечего, ибо не с чем расстаться, не обладая оным, а покупать не имел возможности, взыскуя славу бессребреника нестяжанием исповедуемым, и отсутствием потребного для сего некоего, пусть и малого, количества денег, а от того интерес к базарному действу имел познавательный и созерцательный, а отнюдь не практический или же преследующий выгоду. Так я и бродил меж торгующихся, не имея определенной надобности, вернее - вовсе без нее, и лицезрел человеческие типы, встречаемые мною на пути, на все обращая внимание, но не имея в виду воспользоваться плодами торжища.