Пилигрим (СИ)

Было же так, и как ныне вижу я внутренним взором моим: вот я вышел в очередной поход в голове каравана, что вез мирру и ладан из Самарии, и парчу, что выделали лучшие ткачи и расшили самые искусные золотошвеи в Константинополе, и дамасские клинки, и ханьские шелка, и чайный лист из Цейлона, и малоазийский бандж, и многое другое, что весит мало, а стоит дорого, и путь мой был далек, продолжителен и многотруден, потому что начало ему положено было в славном городе Медине, что в сердце Аравии лежит, и город сей особо почитаем, поскольку подвижничества посланника Мухаммеда происходило в нем и окрест его, а завершился лишь в йеменской Сане, откуда товары еще отправлялись далее, на Сокотру, но сие возлагалось на корабельщиков, а не на караванщиков. Караванный же путь подобно нити пронизывал всю ткань Аравийского Рога, прихотливо петляя, как змеиный след, от одного города к другому и от одного известного торгового места к другому, не менее известному и знаменитому; в каждом из них торговые люди продавали одни товары и покупали другие, меняли деньги, чеканенные одним государем, на деньги другого, продавали рабов и покупали рабынь, опустошали хурджины от благовоний, дабы заполнить их тут же шелками или иными изделиями, и так бесконечно, с криками, что обыкновенно сопровождают любое торговое дело, с торгованием до хрипоты и пены у рта, с бессовестною божбой в неминуемом и скором разорении, что есть голимое лукавство и обман, ведь говорится - богатый купец, не кичась, держит имение свое под спудом и кажется нищим; с неоднократным перемериванием и перевешиванием продаваемого и покупаемого, переоценкой его качеств и достоинств и многими другими хитростями и особенными приемами, что составляют искусство торговца.

Обязанностями своими принуждаемый находиться неотлучно при караване, порученном моему бдению, я сам, не имея ни малейшей склонности к торговле и не разбираясь в ней нимало, волею случая привелось видеть мне, как товары переходят из рук в руки, порою меняя множество сиюминутных владельцев в течение всего лишь одного дня торжища, оставляя в каждых руках некий прибыток, что и составляет главный смысл всего действа. Такое свойство товара, заключенное природою в нем в самом, оборачивается его привлекательной чертою для занятых перепродажею, хотя каждый из них готов клятвенно утверждать, что имеет с этого дела один убыток, что, конечно же, в действительности совсем не так, ведь каждый из купцов уходит с торгов с мошною, более или менее наполненной цехинами и иной звонкой монетою, или же с грузом других товаров, которые он собирается пустить в оборот в подходящее время.

Предметы же торга настолько разнообразны и подчас так диковинны, что остаешься в полнейшем неведении об их принадлежности и действительной необходимости, а также и о том, какой покупатель готов выложить за них изрядные деньги и на какие нужды он, собственно говоря, горазд употребить благоприобретенное. Товары сии производятся или добываются в не менее различных местах, там, где условия им благоприятствуют или же мастеровые люди имеются.

Из холодных северных лесных стран, где, как утверждается, большую часть года земля укрыта снегом и льдом и неплодоносна, в изобилии добывается дорогой пушной товар, наподобие черного лисьего меха и горностая, а также и бобра, и прочих. Надо же сказать, что исключительно суровые условия скорее способствуют качеству меха, что там водится, потому что он не идет ни в какое сравнение с мехами из южных стран, исключая разве что редкостный и трудно и опасно добываемый мех леопардовый, который, все же, более красив, однако же благородством и плотностию ворса северным уступает. Меха эти стоят дорого, зачастую на вес золота, а иной раз и дороже того, и требуют дополнительных усилий, дабы их достойно и без потерь выделать, но в силу редкости своей и отменного качества покупателя из наибогатейшего и владетельного сословия всегда имеют, отчего почитаются у купцов вложением выгодным, и не без причины. Оттуда же привозят и камень амбер, также весьма примечательный для торговли. Караваны, что везут эти товары с севера, идут от одной ярмарки до другой, так что те самые из людей, что стояли в начале добычи его, никогда до наших краев и не добираются, а товар кочует от купца к купцу, что обычно.