Пилот

— Вы уверены? — на всякий случай переспросил врач, хоть и знавший большинство этих выражений, но никогда не слышавший их прежде в таком количестве и подобном сочетании.

— Спасибо, доктор! — кинулся к нему исцеленный и, не зная, как выразить свои чувства, принялся обнимать. — Ить через вас я будто заново народился! Человеком себя сызнова почувствовал, а не калекой, которого из милости держат…

— Право же, не стоит, — пробормотал сконфуженный врач. — К тому же я это сделал не один. Если бы не Мартемьян Андреевич, вряд ли был достигнут подобный эффект.

— Март, голубчик, — обернулся к юноше Вахрамеев. — Я-то, старый дурак, думал, что будто спас тебя. А на самом деле это ты меня спас! Век мне за то не рассчитаться…

— О чем ты говоришь, дядька Игнат, — смутился молодой человек. — Мы ведь семья. Кроме тебя да Витьки, ну и Зимина, конечно, у меня и нет никого на всем белом свете.

— Этому горю помочь нетрудно, — ухмыльнулся бывший боцман. — Женись, так и родня появится. А я, может, на старости лет детишек понянчу…

— Ты же вроде себя здоровым почуял?

— Так одно другому не мешает!

— Ладно, — добродушно усмехнулся Март. — Давай лучше собираться. Дел еще много…

Пока все еще не верящий в свое чудесное исцеление Вахрамеев одевался, Крылов молчал, но стоило пациенту выйти, как обуревавшие доктора эмоции вырвались наружу.

— Задержитесь на минутку, Мартемьян Андреевич! — схватил он пилота за руку.

— Что-нибудь случилось? — удивился Колычев.

— О да! Случилось! Но неужели вы не понимаете, что именно?

— Хм. Мы вылечили моего крестного…

— О, Господи, дай мне сил! Не просто вылечили, молодой человек. Я, честно говоря, даже несколько затрудняюсь с формулировкой, но…

— Смелее, док.

— Вы обратили внимание, что сустав, связки и мышцы нашего пациента полностью санировались и обновились? Можно совершенно определенно констатировать, что правое колено господина Вахрамеева теперь гораздо подвижнее и, я бы даже сказал, моложе. Да-с, именно так! Правое колено совершенно омолодилось!

— Но разве не этого мы и добивались?

— Это несомненно так, и, как вы можете убедиться, наши усилия увенчались полным успехом, но…

— Что но?

— Ну конечно, у вас не так много опыта, вы могли и не заметить…

— Да в чем дело-то?

— Да в том, милостивый государь, что прокачка такого объема энергии некоторым образом вернула организм пациента, так сказать, в исходное состояние…

— Павел Степанович, вы не могли бы выражаться яснее?

— Боже правый, да омолодился ваш крестный, неужели непонятно!

— Хм. И на много?

— Без детального обследования сказать трудно, но, по крайней мере, лет на десять!

— Обалдеть!

— И это только по предварительным прикидкам. На самом деле некоторые органы его теперь соответствуют тридцатилетнему возрасту. А, возможно, и более раннему!

— Поздравляю, доктор. Блестящий результат!

— Ну, если честно, пока не с чем, — вздохнул врач и почти умоляюще посмотрел на Марта. — Нужны еще дополнительные наблюдения и некоторые исследования. Но вот когда они будут закончены, это произведет настоящую революции в целительстве!

— Куда вы клоните? — с немного отстраненным видом поинтересовался Колычев, на самом деле давно сообразивший, о чем идет речь.

— В данный момент нам никак нельзя останавливаться на полпути! — горячо заговорил Крылов. — Это было бы настоящим преступлением по отношению к науке… да что там к науке, ко всему человечеству! Прошу вас, заклинаю всем, что есть святого, убедите господина Вахрамеева оставить службу и отправиться вместе с нами в Москву!

— Вместе с нами?

— Конечно! Давайте прямо, без вас, точнее, без ваших, не побоюсь этого слова, феноменальных способностей и поистине безграничного резерва я не достиг бы десятой доли подобного результата. Подумайте, что вам эта никому не нужная война на задворках цивилизации? Поедемте со мной, и у вас будет слава, положение в обществе, богатство, наконец!

— Прямо так уж богатство?

— Вы что, не понимаете? — едва не подпрыгнул от переполнявших его чувств Крылов. — Сколько в высшем свете богатых стариков и старух, готовых отдать немыслимые богатства за то, чтобы продлить свое жалкое существование. А тут не просто продлить, тут полноценная, слышите меня, полноценная жизнь!

— Да еще и Нобелевская премия в придачу!

— Нашли, о чем вспомнить, — пренебрежительно отмахнулся врач и пытливо взглянул на молодого человека. — Вы согласны?

— Простите, Павел Степанович, — постарался как можно мягче ответить Колычев. — Но сейчас у меня совершенно другие планы.

— Да какие тут могут быть планы! — всплеснул руками доктор. — Ну кем, кем, скажите на милость, вы сможете стать в этом захолустье? Рейдером? Владельцем чиненой-перечиненой летающей калоши, на которой будете доставлять контрабанду, постоянно при этом попадая в разные передряги? Или пойдете в ВВФ, чтобы тянуться на плацу перед каждым ничтожеством, обладающим большим количеством звезд на эполетах?

— Да уж, мрачную картинку вы нарисовали, — засмеялся Март, живо вообразив расписанные Крыловым перспективы.

— Так в чем же дело?