Пион уклоняющийся

– Ты знаешь, – сказала она младшей даме, – это, наверное, странно, но я не хочу ничего ему отрезать. Я его видеть не хочу, меня просто тошнит. Физически тошнит. Что бы это значило?

– Это значит только одно! В твоём сердце нет ненависти. Это прекрасно. Там где есть ненависть, там есть надежда. Когда человек вызывает только отвращение, с ним непременно надо разводиться. Ну, если у тебя с ним нет никакого общего бизнеса.

– Разводиться? Точно! Я так и сделаю. Это где происходит?

– Вот этого не знаю, я ни разу не разводилась. Сходи в районный ЗАГС, узнай.

– Спасибо тебе.

– Не за что, держи меня в курсе. – Младшая дама нажала на отбой, а Нина подумала, что, похоже, у неё теперь есть настоящая подруга. Конечно, дружба это далеко не любовь, но уже что-то.

Нина в точности выполнила все указания младшей дамы, и всё сложилось так удачно, что она успела в офис Вербицкого строго в назначенное время. Пока Толик мчался к ней сквозь городские пробки, она привела себя в порядок и уложила волосы. Потом Толик устанавливал замок, а Нина переносила всё самое ценное в машину. На всякий случай. В меховом ателье изучили раненую шубу и сказали, что вылечат, правда, на месте разрезов установят белые кожаные вставки, но сделают это стильно и симметрично, так, что ни фасон, ни ценность изделия практически не пострадают. Конечно, нужно будет заплатить для начала за белую кожу и новую подкладку. Нина заплатила.

В офисе Вербицкого ей очень понравилось. Особенно отдельный кабинет, который пока ещё занимала прежняя его обитательница. Её выезд удачно для Нины подзадержался из-за особых отношений с Америкой, зато появилось время для спокойной передачи дел.

Сам Вербицкий за то время, что они не виделись, тоже сильно изменился, возмужал и заматерел что ли. Этот новый Вербицкий оказался, пожалуй, даже не хуже красивого психолога, правда, выражение лица его определенно являлось несколько хищным. Хотя такое лицо, наверное, и должно быть у бизнесмена, который кормится не при власти за счёт административного ресурса, а за счёт своего ума и предпринимательского таланта в условиях жёсткой конкуренции. И не только сам кормится, а и создает рабочие места, даёт людям возможности проявить себя и заработать. При появлении новой красивой Нины в платье, которое обтягивало и подчёркивало, он как-то весь напрягся, но при этом улыбнулся совершенно обезоруживающей улыбкой. В отличие от большинства приматов мужского пола Вербицкий смотрел именно в глаза Нины, а не на её грудь. И удивительным образом Нину это сильно задело. Она так старалась поразить его своей новой сногсшибательной внешностью, а он, казалось бы, не обратил на эту её внешность никакого внимания.

– Как ты живёшь? – поинтересовался он.

– С переменным успехом. А ты? – Нина решила, что рассказывать на собеседовании о сложностях своей личной жизни будет не совсем правильно.

– Я живу хорошо. Очень. У меня есть любимая работа, любимая жена, замечательный дом, дети. Знаешь, раньше я больше всего на свете любил получать подарки, а сейчас, наоборот, я наслаждаюсь, когда сам дарю. Удивительное дело. Люди меняются.

– Действительно! – Нина рассмеялась. – А я вот обуреваема жаждой стяжательства. Раньше совершенно равнодушно относилась к красивым и дорогим вещам, а сейчас хочу всего и побольше.

– Надеюсь, при этом тебе чертовски хочется работать?

– Не-а! Совершенно не хочется, но куда деваться?

– Я на тебя надеюсь, и твою тягу к стяжательству постараюсь удовлетворить. Мне на этом месте нужен свой доверенный человек. Надежный и верный.

Нина вздрогнула и замерла. Это она уже слышала. Доверие генерального она явно не оправдала. И, пожалуй, такое доверие она вряд ли впредь захочет оправдывать.

– Мне нужен человек, – продолжил Вербицкий, – который полностью закроет этот участок. Для меня идеальный работник тот, кому не надо повторять, напоминать и так далее. Я должен иметь возможность распорядиться и забыть о своем распоряжении в уверенности, что оно будет непременно выполнено.

– Ну, за это не беспокойся. – Нина выдохнула с облегчением. – Я сама не люблю, когда мне десять раз одно и то же талдычат, да ещё через мою голову подчиненных озадачивают. Сказал – забыл!

– Вот и славно! С понедельника приступаешь.

Вербицкий вызвал руководителя службы персонала, и та повела Нину в кадры оформляться.

По дороге домой Нина заехала в районный ЗАГС и перекусила в кафе неподалёку. Меньше всего ей теперь хотелось готовить мужу ужин. И с какого перепуга она вообще должна это делать? Вот уж пусть теперь ходит грязный, мятый и голодный.

Дома к большой её радости никого не оказалось. Она разделась и на всякий случай убрала верхнюю одежду и обувь в дочкину комнату. Молниеносно приняла душ, проскользнула к себе, закрылась на замок и включила компьютер. Информации насчёт развода, полученной в ЗАГСе, ей показалось недостаточно.