Пионер, 1949 № 02

Метрах в пятидесяти от школы Кирилл вдруг остановился и обернулся.

- Бить собираешься, да? - громко спросил он.

Артамонов что-то ответил, но я не расслышал.

- Ну, на, бей! Что ж ты не бьёшь? Бей!

Мишка дал редактору подножку и толкнул его в сугроб.

И тут… тут я понял, что должен делать. Сейчас Кирилл узнает, что такое настоящая дружба! Сейчас он поймёт, над каким человеком издевался он в своей газете!

Я разбежался, толкнул Михаила и стал наскакивать на него, быстро приговаривая:

- Чего ты лезешь, чего ты лезешь, чего ты дерёшься!

«Д'Артаньян» сначала растерялся, но скоро опомнился.

- А чего тебе надо, чего тебе надо, чего тебе надо? - приговаривал он так же быстро, как и я.

- Ну, ну, петухи! - сказал какой-то прохожий и развёл нас в разные стороны.

- Ладно, попадётесь ещё! - проворчал Артамонов и убежал.

Я обернулся к Замятину. Шапка редактора лежала на тротуаре, в волосах был снег, но почему-то он всё-таки имел довольный вид.

- Больно? - спросил я.

- Чепуха! Я к этому был готов, - ответил он. - Нас этим не сломишь. А тебе спасибо. Ты благородно поступил. Руку!

Мы крепко пожали друг другу руки. Я и сам понимал всё благородство своего поступка. Я так был взволнован, что даже не мог говорить. У меня даже в горле щекотало от всяких чувств.

Редактор вытряхивал снег из-за воротника. Лицо его снова стало хмурым.

- Только вот что, Семён… Ты не обижайся, но мы тебя опять запланировали.

Я молчал. Молчал и Кирилл.

- Понимаешь, дружба - дружбой, а принцип - принципом. Мы тебя ^запланировали на тему о шпаргалках.

Я повернулся и пошёл.

- Хочешь, я тебе по алгебре помогу? - каким-то жалобным голосом спросил редактор.

Я, конечно, даже не оглянулся.

3 февраля.

Настроение отвратительное. Сегодня подошёл к Михаилу и сказал:

- Артамонов, я вчера был не прав. Теперь я палец о палец не ударю, если ты… Ну, в общем, ты понимаешь.

«Д'Артаньян» опустил голову и вздохнул:

- Что в этом толку! Заметил? Он даже никому не пожаловался на вчерашнее.

«Крокодиленок» - Чем вы занимались эти дни?

7 февраля. С часов 30 минут.

Серёжа Бодров ликвидировал двойки по русскому и химии. Теперь у него только одна, по алгебре.

Завтра снова выйдет «Крокодилёнок», и снова я буду там. Удивительно, как это у Замятина хватает изобретательности: пишет всё об одних и тех же и каждый раз по-новому.

Только сейчас у меня явилась интересная мысль: а что было бы с «Крокодилёнком», если бы «Д'Артаньян», Бодров и я перестали получать двойки и болтать на уроках? Ведь «Крокодилёнок» в основном только нами и кормится.

Над этим стоит подумать.

6 часов 50 минут.

Нет, это здорово! Представляю себе, какая будет у Кирки физиономия, когда он увидит, что материала для его газеты нет! Сейчас позвоню «Д'Артаньяну».

7 часов 15 минут.

Ура! План созрел! Артамонов две минуты хохотал по телефону, как Мефистофель. Сейчас побегу к Серёже Бодрову сообщить ему наш адский замысел.

8 февраля.

Сегодня вышел новый номер «Крокодилён-ка». На нём вместо рисунка я увидел свой карандаш, исписанный формулами. Он был прикреплён к бумаге ниточками. Под этим карандашом было написано:

«По самым скромным подсчётам, Сеня Ло-жечкин затратил на эту ювелирную работу не меньше трёх часов. Не лучше ли было бы затратить один час и честно выучить формулы?»

Ничего, Кирочка! Последний раз вы торжествуете. Вы и не знаете, какие тучи собираются на вашем горизонте. Вы и не знаете, что вчера вечером «Д'Артаньян» целый час объяснял нам с Бодровым алгебру, а потом мы час гоняли его по географии. И вы пока ещё не заметили, что Бодров, Артамонов и Ложечкин сидели сегодня на уроках, словно в рот воды набрав. Вы не заметили, что Артамонов на переменах никому не подставил ножку, никого не толкнул. Ничего! Скоро заметите!

10 февраля.

Вчера не писал в дневник: сидел над алгеброй. Все эти дни в классе мёртвая тишина. Её нарушают иногда только Кира с Валеркой. Они явно встревожены. Они шушукаются между собой и беспокойно поглядывают на нас, а мы молчим и только улыбаемся коварными улыбками.

Редактор с художником несколько оживились было, когда Артамонова вызвали по географии. Напрасно, голубчики! «Д'Артаньян» ответил на четвёрку.

15 февраля.

«Крокодилёнок» сегодня не вышел! Редактор с художником ходят скучные.

Я ответил по алгебре на пятёрку, а Бодров - на тройку. Пожалуй, алгебра - всё-таки самый интересный предмет. После этого на большой перемене ко мне подошёл Валерка:

- Что же это вы? Совсем паиньками решит ли сделаться? Да?

- Не подденешь, - ответил я, а после уроков подошёл к Кириллу и сказал:

- Что, Кирилл Иванович, плохи ваши дела? Материала нет? Ничего, я вам помогу.

И я подал ему заметку:

«Вопрос: Почему некоторые редакторы «Крокодилёнка» подбивают ребят нарушать дисциплину?

Ответ: Наверное, потому, что им больше хочется выпускать свою газету, чем действительно бороться с недостатками».

16 февраля.

Спешу записать сегодняшний день. Через полчаса идём с Кириллом в кино.