Пионеры, или У истоков Саскуиханны

Появление фальконета привлекло зевак, состоявших главным образом из мальчишек, которые не преминули огласить воздух криками восторга и ликования. Жерло пушечки навели прямо в небо, и Ричард, держа щипцами раскаленный уголек, уселся рядом на пень, терпеливо поджидая стаи, достойной его внимания.

Столь велико было количество голубей, что многочисленные, раздающиеся с разных концов выстрелы привели лишь к тому, что только небольшие стайки оторвались от основной массы птиц, по-прежнему мчавшихся над равниной. Казалось, здесь пролетало все пернатое племя. Никто не подбирал дичь, она валялась на полянах в таком изобилии, что вся земля была чуть ли не сплошь покрыта трепещущими жертвами.

Кожаный Чулок молча, но с тяжелым сердцем наблюдал все происходящее. Он ничем не выражал своих чувств до тех пор, пока не увидел, что для охоты катят пушечку.

— Вот что получается, когда в вольный край приходят люди! — сказал он. — Каждую весну, сорок лет подряд, я видел, как пролетают здесь голуби, и, пока вы не начали вырубать леса и распахивать поляны, никто не трогал несчастных птиц. Я любил смотреть на них, они составляли мне веселую компанию — ведь они никому не приносили никакого вреда, они были безобидны, как ужи. Но теперь мне становится не по себе, как только я заслышу свист их рассекающих воздух крыльев, — я знаю, что сейчас же сбегутся все озорники поселка и поднимут стрельбу. Но бог не потерпит, чтобы живые создания гибли зря, — враги голубей и всяких других тварей скоро понесут за это кару… Ах, вот как, здесь и мистер Оливер! Видно, и он не лучше остальных, коли собирается палить в голубиные стаи, словно перед ним воины Минго.

Среди охотников находился и Билли Керби. Он то и дело заряжал свой старинный мушкет, стрелял вверх не глядя и радостно вопил, когда жертва падала прямо на него. Он услышал слова Натти.

— Как! Старый Кожаный Чулок ворчит, что на свете становится парой голубей меньше? — воскликнул он. — Если бы тебе пришлость по два, а то и по три раза пересеивать пшеницу, как приходилось мне, ты бы не стал жалеть этих крылатых чертей. Ура, ребята! Палите по ним вовсю! Эта забава получше, чем стрелять в голову индюшки!

— Для тебя, Билли Керби, может быть, и лучше, — негодующе возразил ему старый охотник. — Для тебя и для всех тех, кто не умеет толком зарядить ружье и попасть из него в цель. Так безжалостно истреблять птичьи стаи — стыд и позор. Небось никто из вас не сможет облюбовать одну птицу и сбить ее. Если человеку потребно мясо голубя — ну что ж, голубь на то и создан, как и все живые создания, чтобы служить человеку пищей. Но зачем же убивать двадцать, чтобы съесть только одного? Коли мне требуется дичь, я иду в лес и ищу себе то, что мне надо. Подстрелю птицу, когда она сидит на ветке, и не задену ни одного перышка другой птицы, хоть, может, на том же дереве их целая сотня. А ты как бы ни пыжился, Билли Керби, — тебе этого не сделать!

— То есть как это так? Ах ты старый огрызок, ах ты высохший пень! — завопил лесоруб. — Уж очень ты, я вижу, расхвастался после истории с индюшкой! Но коли ты так ратуешь за меткий выстрел — изволь. Смотри, как я сейчас подстрелю вон ту птицу!

Выстрелы в дальнем краю равнины вынудили одного из голубей отделиться от стаи. Перепуганный непрерывным треском мушкетов, он летел прямо туда, где стояли спорщики, и бросался то в одну, то в другую сторону, рассекая воздух с молниеносной быстротой и поднимая крыльями шум, похожий на свист пули. К несчастью для лесоруба, он увидел птицу лишь тогда, когда она слишком приблизилась и стрелять было поздно. Он нажал курок в неудачный момент — птица проносилась прямо над его головой. Прогремел выстрел, но голубь все так же стремительно продолжал лететь вперед.

Натти выждал, когда испуганная птица стала снижаться к берегу озера, затем с необычайной быстротой поднял ружье, прицелился и выстрелил. Быть может, то было лишь простой случайностью, а может быть, действительно сказалось высокое мастерство охотника или же и то и другое, но выстрел не пропал зря: голубь перевернулся в воздухе и с перебитым крылом упал в воду. Заслышав звук хозяйского ружья, собаки, сидевшие у ног охотника, вскочили, и через несколько мгновений подруга Гектора принесла в зубах птицу, еще живую.

Слух о необычайно метком выстреле Кожаного Чулка с поразительной быстротой разнесся по всей равнине, и многие охотники направились туда, где стоял Натти.

— Как! Неужели ты действительно убил голубя на лету первым же выстрелом? — воскликнул Эдвардс.