Пионеры Вселенной

«Странно. Как же я раньше не знал об этом училище? А, оно недавно открыто… Так, интересно. Готовит технических специалистов для судостроения… Ускоренный, двухлетний курс обучения… Приглашены лучшие профессора из Берлина, Вены, Цюриха. Да, и главное – рядом с Ригой. Стоит подумать, стоит. Училище существует всего второй год, очевидно, в него легче попасть. Что же делать? Прежде всего, время не ждет. Отец не одобрит «вольное слушанье». Да и я – не одобряю… Значит – еду в Данциг!»

Вечером Фридрих распрощался с друзьями, а утром уже был в поезде. «Среду проведу в Бауцене у сестры, а в пятницу буду в Данциге и в тот же день постараюсь подать прошение в училище».

Данциг чем-то напоминал Ригу и, может быть поэтому, сразу пришелся Фридриху по душе.

Он, подобно Риге, располагался на берегу большой реки Вислы, напоминал Ригу древними церквами, старинными постройками: в нем, как и в Риге, тоже был свой Старый город, с узкими кривыми улицами. Даже здание королевского Высшего технического училища было похоже на здание Рижского политехнического института с тремя выступами по фасаду и большими окнами в три этажа. Правда, высокая крыша с узорными фронтонами и причудливая лепка придавали ему помпезный вид.

Осмотрев город, Цандер поехал в училище. От студентов, толпившихся в вестибюле, он узнал, что здесь учатся немцы, поляки, евреи, латыши. Преподавание ведется на немецком языке и что, действительно, приглашены профессора из лучших европейских университетов.

Цандер попал к проректору и получил заверение, что он будет принят, но процедура оформления займет не меньше месяца.

Получив разрешение на посещение лекций на правах вольного слушателя, Цандер, веселый и ликующий, направился подыскивать квартиру.

Ему вспомнилось, что в Цюрихе он видел табличку: «Пансионат для студентов». «Очевидно, и здесь есть подобные заведения», – подумал он и стал бродить в предместье Лангфур, вблизи училища.

Было зябко: с моря дул влажный холодный ветер. Цандер, подняв воротник и ежась от холода, уже собирался в отель, как вдруг его остановили двое студентов.

– Вы что, комнату ищете, коллега?

– Был бы очень признателен… Я ищу недорогой пансионат…

– Вы из технического?

– Будущий студент… еще не зачислен… я из Риги…

– Вон на горке двухэтажный дом с мезонином. Это пансионат мадам Зольберг. Там хорошо и недорого.

Цандер поблагодарил и стал подниматься по каменной лестнице.

Хозяйка пансионата, фрау Зольберг – полная приветливая дама, – провела его в уютную гостиную с камином, где стоял большой стол. Гостиная одновременно служила и столовой. Затем поднялась с ним на третий этаж в мезонин и распахнула двери небольшой опрятной комнаты с железной кроватью, столом для занятий, шкафом и двумя старомодными креслами:

– Вот, если угодно, эта комната к вашим услугам.

– Простите, а какова цепа?

– С полным пансионом и стиркой белья – тридцать марок в месяц.

– Благодарю вас, фрау Зольберг, эти условия меня устраивают.

Фридрих заплатил за месяц вперед и, взяв извозчика, перевез свои вещи.

В тот же день в Ригу была отправлена телеграмма:

«Приступил к занятиям. Все отлично. Скоро буду зачислен студентом в Данцигское королевское высшее техническое училище. Целую. Фридрих».

Отпустив младшего сына в Швейцарию, доктор Цандер почувствовал себя совсем одиноко. Собственно, его одиночество началось давно, еще со смертью жены, которую он горячо и нежно любил. Сейчас, когда старшие дети выросли и отделились, шумный дом Цандеров опустел. А тут еще уехал Фридрих…

Артур Константинович, приезжая со службы, первым делом спрашивал у няни: нет ли телеграммы от Фридриха? И, получив отрицательный ответ, долго ходил по пустым гулким комнатам или закрывался в своем кабинете.

Он уже не раз упрекал себя за то, что отпустил Фридриха в такую даль. «В сущности, он еще совсем юноша, не имеющий никакого жизненного опыта. Нигде не был, ничего не видел. Переждал бы здесь «смутные» дни и, глядишь, спокойно бы кончил курс. А теперь что? Да… Это Оттель меня подбил. «Пусть едет с Борей – они товарищи, однокашники». А этот Боря старше Фридриха почти на пять лет. Учился в Петербурге, но был выгнан за кутежи. Учился в Киеве – и тоже не прижился… Как же я отпустил с ним Фридриха?..»

В четверг Артур Константинович приехал со службы раньше обычного и, узнав, что телеграммы нет, прилег в кабинете – у него побаливала поясница. Прилег и уснул.

Его разбудил резкий незнакомый звонок. Он слышал, как няня, шаркая тяжелыми калошами, прошла на крыльцо и спросила: «Кто там?»

– Телеграм-ма! – отозвался зычный голос.

Это слово заставило старого доктора вскочить и поспешить в переднюю. Он расписался в книге, дал почтальону полтинник и дрожащими руками развернул бланк.

– Ну что, барин, от Фридриха? – с радостной дрожью в голосе спросила няня.

– От него. Все хорошо! Но позволь… Он очутился в Данциге и подал прошение в королевское высшее техническое училище. Странно… Впрочем, жив-здоров, а это – главное! Ставь самовар, старая, – сегодня у нас праздник!..

Прошел год. Профессор Зоммер, преподававший математику, покорил Цандера.