Пёрышко

Нес ее неспеша к костру, уже гомон воинов слышен был. Не сопротивлялась,  наоборот, к груди льнула, шею руками оплела.  Когда совсем немного пути оставалось, вдруг сказала: 

- Поставь меня.

Не хотел отпускать, но пришлось. Скользнула вдоль тела, но не сразу отошла, а обняла крепко-крепко. Наклонился к ней - сама лицо вверх тянет, даже на цыпочки встала. Руку на затылок положил и поцеловал, всю нежность, на какую способен был, в поцелуй вкладывая. А она ладошки свои под рубаху засунула и стала по спине пальцами узоры рисовать, где просто коснется, а где ноготками зацепит. От рук этих пожар в паху разгорался, плоть кровью наливалась. И, ведь, чувствовала она, что со мной происходит, потому что сама о тело мое тереться стала. Как же и мне ее кожи коснуться хочется - руки сами завязки на платье ищут!

...Только, как ведром воды ледяной окатили - хохот за спиной! Дружинники от костра отошли, да на нас в темноте наткнулись - да еще кто! - Третьяк с Волком! Теперь насмешек не оберешься!

Ясну за спину свою спрятал, да только и здесь не отступила она, не отошла в сторону - к спине прижалась, руками за пояс ухватилась. 

- Ой, воевода, пожалей нас, несчастных, нам бы тоже жен в поход с собой брать надобно! А-то ты один наслаждаешься! А нам, значит, смотри и завидуй?

- Угу! - Волк гудит, - Не по-товарищески!

- Угомонитесь, несчастные! Сами знаете, как сложилось все!  - к девушке повернулся. - Пошли, Ясна, ужинать. 

За руку взял ее, к костру выводя, чтобы все, а особенно Милорад с Баженом видели, что моя жена это, и рот свой на нее не разевали. Усадил рядышком. Мстислав две плошки с мясом жареным да морковкой передал, сам в ее руки одну из них вложил. А она и не противится, смотрит и улыбается радостно. 

13 глава

Сколько долгих вечеров я провел со своими воинами в лесах, степях, горах даже, сидя вот так у костра! Не сосчитать! Рассказывали истории, многие из которых слышал я не раз и не два. Смеялись над шутками, то и дело, подбрасывая в костер свежих веток. 

Только сегодня был не такой, не обычный вечер. Рядом, чуть касаясь ногой моей ноги, сидела девушка, от близости которой я не мог связно мыслить. Да, что там, не слышал даже, о чем говорят дружинники! Смотрел на  языки пламени, а ногу жгло от ее тепла. Сумел сосредоточиться только тогда, когда услышал, что она заговорила. 

- Меня дедушка немного учил.

Бажен продолжал беседу:

- Ничего себе немного: дважды ушла от удара и сбоку рассекла ему плечо. Ты могла и в сердце - ты так быстро двигалась, что он бы за тобой все равно не успел!

- Могла,  только убить не хотела!

То есть, она не просто подержала меч в руках, как я подумал - она сражалась! Она справилась с мужчиной, да ещё и запросто! Я смотрел на Ясну, как на заморскую диковинку, и просто не мог поверить в то, что сейчас слышал! Ни одна девушка никогда на моей памяти не прикасалась даже к мечу, что уж говорить о том, чтобы сражаться! 

Посмотрел на воинов - все глаз не сводят  с Ясны! Они все это видели, кроме меня? Мстислав не мог удержаться:

- Да, Богдан, бери ее в дружину нашу - заменит сразу Третьяка и тебя! Лечить вместо него будет, а меч она не хуже тебя в руках держит!

Все засмеялись, кроме Милорада. Этот, вообще, сидел с отрешенным видом - понимал, что наш  с ним разговор еще предстоит. 

Значит, вот она какая! И лечить, и сражаться плечом к плечу с мужем станет! Помимо желания моего, уважение к ней появилось! Другой, такой, как Ясна точно в свете нет! Смогла ли Забава, к примеру, меч в руки взять? Да и не подумала бы об этом! И кровью раненых пачкаться не стала бы! И мужчине никогда не сказала бы первой, что любить его одного всю жизнь будет!

Вот что за девчонка! И радостью в сердце кольнула мысль, что она - моя!