Пёс императора

– Нет родственников, – задумчиво протянула Урсула, глядя на Гектора с подозрением. – Что-то… хм. Ты, случайно, не водил ли с собой Кэ…

– Идем-ка на кухню, – перебил сестру Дайд. – Я хочу нормально позавтракать и выпить чаю. И тебя покормлю, раз уж явилась.

Вновь раздался скрип зубов.

– Я тебя все-таки придушу.

– Это я уже слышал.

После завтрака Урсула немного подобрела, хотя взгляд ее ничего доброго по-прежнему не сулил. Во время еды Гектор категорически отказался обсуждать газетные статьи, заявив, что не собирается портить аппетит, и сестре пришлось смириться и найти утешение в теплых сладких булочках, которые Дайд заказал из ресторана.

– Все! – Урсула отодвинула опустевшие чашку и тарелку и строго посмотрела на брата. – Теперь давай поговорим.

– Давай, – кивнул дознаватель. – Говори.

– Гектор!

– Что? – Он засмеялся. – Сама же сказала – поговорим.

– Говорить должен ты!

– Да-а-а? – Дайд откинулся на спинку стула, глядя на Урсулу с улыбкой. – Докажи.

– Гектор! – Сестра подняла со стола чайную ложку и погрозила ею, как учительница указкой. – Хватит издеваться! А то я маме с папой пожалуюсь.

– Вот так всегда. Ничего не меняется, ты по-прежнему маленькая ябеда. Ладно. – Гектор поднял руки и заговорил уже серьезно: – Ты абсолютно права насчет расследования, мне нужно было пустить определенный слух. Ничего особенного – дело закрыто, преступники найдены и главный дознаватель теперь расслабляется. С учетом того, что я делал это впервые – ну, на публике по крайней мере, – эффект получился как от взрыва.

– Не забудь только это родителям объяснить. А то они как увидят эти статьи, так и прослезятся от счастья, что ты наконец…

– Не прослезятся. Они слишком хорошо меня знают. Я зайду сегодня вечером или завтра утром, Сули. Ты до этого времени держи оборону, пожалуйста.

– Вот так всегда. – Взгляд Урсулы стал мрачно-недовольным. – Ты напортачил, а я держи оборону.

– Не всегда. – Гектор фыркнул. – Забыла, как ты бегала на свидания, а я говорил, что ты вместе со мной в комнате уроки делаешь?

– Я тоже так говорила, когда ты бегал на свидания!

– Вот-вот. Значит, мы квиты.

– Ладно, с этим разобрались. – Сестра нахмурилась, и Дайд понял – сейчас последует главная претензия. – А теперь я хочу знать, кого ты целовал.

– Зачем? – произнес он вкрадчиво и поморщился, когда Урсула заявила:

– Чтобы знать, какое место тебе надирать – уши или задницу.

– Вариант не надирать ты не рассматриваешь?

– Нет.

– Я понял, – хмыкнул Гектор и показал на уши. – Тогда вот твоя жертва, потому что ты права и на этот раз. Я водил в театр Кэти.

– Та-а-ак…

Судя по лицу, Урсула действительно была готова надрать ему и уши, и задницу, и вообще все места, до которых он дал бы дотянуться.

Она прекрасно знала Кэт и с самого начала, как только он взял к себе в секретари семнадцатилетнюю девочку, относилась к ней с огромным умилением. Впрочем, как и сам Гектор. И не раз заводила песню, как ему было бы хорошо жениться и завести семью, а Кэти для этого – идеальная кандидатура.

В целом Урсула была права. Если бы не одно «но». Гектор никак не мог перестать относиться к Кэт как к ребенку, младшей сестренке, маленькой девочке, которую нужно защищать и воспитывать. И стоило Дайду представить ее своей женой, с которой придется спать и заводить детей, у него начинали шевелиться волосы. Нет, он прекрасно видел, что Кэт – взрослая и привлекательная девушка, она ему нравилась и была приятна, однако физическое влечение – это совсем про другое.

Урсула Дайд

– Знаешь что, братец, – процедила Урсула, воинственно скрестив руки на груди, – ты либо делай ей предложение, либо не морочь малышке голову. Она ведь влюбится в тебя, как пить дать влюбится.

– Кэти влюблена в Роджера. Я ее не интересую.

– Дурак ты. – Сестра закатила глаза. – Она в тебя по одной-единственной причине еще до сих пор не влюбилась: ты для нее как божество. Божество боготворить можно, а влюбляются в обычных земных мужчин. Но если Кэти поймет, что ты никакое не божество, а вполне себе обычный, – пропадет. Ты что, не видел, как она на тебя смотрит, каждое слово ловит, верит всему, что ты говоришь. Ей до любви один шаг остался, если не меньше, а ты ее в театре целуешь. Ты с ума сошел, Гектор?

Дайду даже стыдно стало. Вообще, Урсула и родители были единственными людьми, которые могли заставить его почувствовать это восхитительное чувство, после чего он неизменно начинал оправдываться.

– По-моему, ты утрируешь. У нее один Роджер на уме.

– Сегодня Роджер, завтра ты, – фыркнула Урсула. – Ты, конечно, умнее обычных среднестатистических мужиков, но местами все равно тупишь. Послушай меня, умную, и не играй с Кэти. Если нужно кого-то использовать, бери агента первого отдела и твори что душе угодно, я слова не скажу. Но малышку не трожь.

Гектор поморщился и потер ладонью лоб, внезапно ощутив дикую усталость.