Пёс императора

– Роджер… сказал… что я не должна позволять вам манипулировать собой… и что я приличная девушка, а не какая-то там, по крайней мере, он раньше так думал… Увидел утренние заметки и… и вот. – Кэти, всхлипнув, дернула за пуговицу и оторвала ее с громким треском, но даже не заметила этого, продолжая вертеть в пальцах. Из глаз ее вновь потекли слезы. – Он сказал, что вы… можете воспользоваться… моей слабостью. И… – Слезы потекли сильнее. – И я не понимаю. Как он может так говорить о вас?!

Гектор не мог осознать, чего сейчас больше в его чувствах. Ему было смешно из-за глупой ревности Роджера, и в то же время он сердился на него за то, что тот наговорил гадостей Кэт вместо разговора с ним самим. Кроме того, Гектор жалел девушку и испытывал к ней огромную нежность, при этом еще и умиляясь, потому что Кэт оскорбилась в первую очередь не за себя, а за него.

– Роджер просто ревнует, – произнес Дайд спокойно и, придвинувшись ближе, погладил Кэти по мокрой щеке. – Перестань плакать. Когда человек ревнует, он может еще и не то наговорить. Роджер прочитал парочку статей в газетах, разозлился и вылил на тебя свою злость. Не обижайся на него слишком уж сильно, но и не прощай легко. – Гектор ободряюще улыбнулся, заметив, что Кэт действительно перестала плакать. – Пусть помучается. – Он еще раз погладил ее по щеке и собирался убрать руку, когда Кэт вдруг закрыла глаза и прошептала:

– Это так задело меня, потому что в чем-то Роджер прав. Не в отношении вас – в отношении меня. – Гектор нахмурился, но спросить, что это все значит, не успел – она продолжила: – Вчера, когда вы сказали: «Не следует так поступать, если ты не хочешь, чтобы мужчина остался на ночь», а потом ушли… Я ходила по квартире и… и поняла… – Голос у Кэт сел, став почти неслышным, и следующие слова она произнесла совсем тихо: – Я хотела, чтобы вы остались. И мне было так неловко… неловко и стыдно… И Роджер сегодня…

– Так, – перебил ее Гектор, переместив ладонь на шею, а второй рукой обхватывая талию, – Кэти, открой-ка глаза.

Она мотнула головой и повторила шепотом:

– Стыдно.

– Здесь нечего стыдиться, – возразил Дайд, испытывая жуткую потребность придушить того, кто вбил в голову этой девушки такую неуверенность в себе. – Это обыкновенное человеческое желание, понимаешь? Обыкновенное. Ничего в нем нет особенного, и причины стыдиться тоже нет. Защитник, у меня семьдесят процентов преступников не стыдятся совершенных преступлений, а тебе стыдно за то, что ты, будучи совершеннолетней свободной женщиной, захотела провести время с совершеннолетним свободным мужчиной. Это законом не карается.

Губы Кэт дрогнули в улыбке, но глаза она так и не открыла.

– Но стыд – он же не только поэтому…

– Посмотри на меня, – перебил ее Дайд, придвигаясь ближе. – Сейчас же, Кэти. – На щеках девушки появилось два красных пятна, но теперь она послушалась. – Я хочу поцеловать тебя. Сейчас. Я должен стыдиться? – Пятна начали увеличиваться, и распахнувшиеся глаза – тоже. – Ответь мне. Я должен этого стыдиться или нет?

Гектор услышал, как упала на пол оторванная пуговица, а затем почувствовал ладони Кэт на своей груди.

– Нет.

На этот раз он целовал ее гораздо дольше и глубже, чем в театре, а она гораздо смелее гладила его по спине и волосам, тихонько то ли всхлипывая, то ли постанывая, и сердце ее колотилось еще быстрее, еще взволнованнее.

Отстранившись, Гектор с улыбкой взглянул в абсолютно малиновое от смущения лицо девушки, и подумал, что Урсула права и ждать не стоит. И дело не в том, что Кэт могут увести, это как раз не проблема. Просто с ней нельзя делать то, что сейчас делал Гектор, не рассчитывая потом жениться.

– Я опять как вата, – прошептала девушка и тоже улыбнулась. – Это я так работать не смогу.

– Сможешь. Но прежде чем мы с тобой вернемся на рабочие места, я хочу задать тебе вопрос, Кэти. Когда я закончу расследовать дело о заговоре против императора, ты выйдешь за меня?

Глаза у Кэт полезли на лоб, и дышать она перестала вовсе. И не отвечала ничего секунд пятнадцать, глядя на Гектора так, словно увидела спустившегося с неба Защитника.

– Мне повторить? – поинтересовался он иронично и, чтобы привести девушку в чувство, опустил ладонь с ее талии на бедро. – А то ты, кажется, не расслышала.

– Рас… Я…

– Можешь ответить не сегодня и даже не завтра. Думай хоть до окончания расследования. Я просто решил озвучить вопрос.

Кэт кашлянула, опустила на мгновение глаза, а потом, подняв их вновь, тихо поинтересовалась:

– Вы правда этого хотите?

– Правда.

– Но…

– Кэти, детка, – Гектор засмеялся и покачал головой, – не надо никаких «но». Либо «да», либо «нет». И не обязательно сегодня, можно…

– Да, – перебила она его. – Если вы правда этого хотите – да. Тут и думать не о чем.

– Не о чем? – Дайд шутливо поднял брови. – А как же Роджер?

Кэт насупилась, сразу став похожей на маленькую девочку, и у Гектора защемило в сердце. Защитник, ну какое ей замужество, тем более – главный дознаватель Альганны… На что он ее обрекает?

– А Роджер пусть идет к демонам. Я на него обиделась, – буркнула Кэт.