Пёс императора

– Завтра, я сказал. Утром. Все, свободен.

Роджер, попыхтев несколько мгновений, все же вышел, и Дайд, как только захлопнулась дверь, откинулся на спинку стула и устало потер ладонью лоб.

Ох уж эти влюбленные! Сколько же от них проблем.

Риан тяжело молчал весь день, а вечером, сразу после ужина, куда-то ушел, и Тайра даже забеспокоилась. Мало ли что он надумает предпринять после известия о смерти матери? Она ведь знает его всего несколько дней и не способна предугадать, как он себя поведет. Может, на ближайшем дереве решит повеситься или пойдет в деревню самогон пить.

– Думаю, Риану просто надо побыть одному, – отмахнулся Морган, когда Тайра высказала свои соображения. – Но, если ты переживаешь, попробуй его найти и убедиться, что все в порядке.

– Да, я лучше так и сделаю.

Она вышла на крыльцо, подозвала Джека и, погладив собаку по лобастой голове, попросила:

– Джек, где Риан? Ищи!

Несколько секунд пес явно раздумывал, о ком или о чем говорит Тайра, и девушка на всякий случай повторила:

– Риан. Мы сегодня ходили с ним на родник. Ищи Риана!

Джек всегда был понятливым, понял он все и сейчас. Развернулся и, рыкнув, посеменил вперед, по направлению не к поселку, а к лесу. Тайра не знала, радоваться этому или огорчаться. С одной стороны, в лесу самогон не водится, а с другой… Если бы Риан пошел в Тиль, это было бы понятнее, но он предпочел лес, который не успел изучить, и Тайре это не нравилось.

Она шагала за Джеком – пес не торопился, держался у ноги, и девушка привычно ощупывала тростью землю, чтобы не споткнуться, определяя направление. Она сразу поняла, что Джек ведет ее по одной из тропинок, в конце которой через час должно быть чистое озеро. Но Риан знать об этом, конечно, не мог – скорее всего, путь он выбрал произвольно.

Минут через десять Тайра услышала впереди тихий шорох травы от человеческих шагов и крикнула:

– Риан!

Он остановился, и она на всякий случай прокричала:

– Стой, пожалуйста! Это я, Тайра!

– Я стою, – крикнул он в ответ.

Голос звучал спокойно, и она приободрилась.

Еще через минуту Тайра наконец достигла цели и, остановившись в нескольких метрах от Риана, поинтересовалась:

– Куда ты идешь?

– Я просто решил прогуляться. – В голосе было удивление. – Я же говорил, что умею ориентироваться в лесу.

– Ты такого не говорил. Ты говорил, что ходил в походы, это не одно и то же.

– Значит, теперь говорю. Я не заблудился бы. А ты… – В голосе появилось воодушевление. – Ты волновалась?

Вот и как она должна отвечать? «Нет» – глупо, «да» – обрадуется еще. И то, в чем для Тайры нет ничего особенного, будет считать чуть ли не признаком зарождающейся влюбленности.

– После того, что я сказала тебе утром, я не могла не волноваться. Я же совсем не знаю тебя. Может, ты повеситься решил.

– Что?.. – Риан, кажется, изумился. – Нет-нет, вешаться я не собираюсь. Я просто гулял. А еще… я сделал кое-что. Хотел завтра подарить, но раз уж ты пришла… Возьми, пожалуйста. Это тебе.

Тайра ощутила краткое прикосновение к ладони, а в следующий миг в ее пальцах оказалось что-то длинное, деревянное, похожее на дудочку.

– Что это? – спросила она, и Риан подтвердил ее догадку:

– Дудочка. Я не знаю, умеешь ли ты играть, поэтому… В общем, я ее зачаровал на десять простейших веселых мелодий. Они повторяются в произвольном порядке. Можно играть и как на обычной дудочке, но я не знал, умеешь ли ты, – повторил он с какой-то странной неловкостью, словно извинялся.

– Умею, – кивнула Тайра. Она растерялась из-за этого подарка и теперь не знала, что ей делать. – На дудочке и на гитаре, папа научил.

– Хорошо, – ответил Риан и замолчал. Он все молчал и молчал, и, чтобы прервать это молчание, ставшее невыносимым, Тайра поднесла дудочку к губам и дунула.

Первой заиграла веселая детская песенка «Одуванчики», особенно популярная здесь, на севере – под нее дети весной и летом играли и водили хороводы, некоторые даже умели ее насвистывать без всяких дудочек.

Через минуту, когда мелодия закончилась и Тайра опустила руку, Риан негромко сказал:

– Такая дудочка была моим первым артефактом. Когда я немного подрос, мы ее сделали… вместе с мамой. Я вспомнил об этом сейчас и решил сделать, а потом подарить тебе.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Тайра и добавила, чтобы его отвлечь: – А я не знала своей мамы, она умерла при родах. У нас есть только магпортреты, которые я видела, пока не ослепла, но уже не могу вспомнить, что на них изображено. Папа говорит, я на нее похожа.

– Хочешь… – Риан говорил медленно, словно не был уверен в том, что предлагает. – Хочешь, я посмотрю на эти магпортреты и расскажу тебе, какой была твоя мама? Как сегодня утром, когда мы наблюдали рассвет.

Тайра улыбнулась, понимая: это такая неловкая попытка хоть как-то сблизиться с ней. И несмотря на то, что отец много раз описывал внешность мамы, она ответила:

– Хочу.

Судя по вздоху, Риан обрадовался. И отец тоже будет рад. В конце концов, в чем-то он прав и Тайре не обязательно быть такой упрямицей. Пусть Риан ухаживает, если ему нравится, главное, чтобы не настаивал.

И на танцы она давно хотела сходить.