Пёс во тьме

— Твои слишком долгие годы окончились… Отче, — сказал он. — И предки не примут тебя, пока среди них есть Глеаннеохкантва.

Вельмидревний Отче улыбнулся, обнажая пожелтевшие зубы и сморщенные десны.

Краем глаза Бротандуивэ заметил, что стены комнаты стали двигаться… и сверкающее серебро появилось со всех сторон.

Он рванулся к выходу, когда три анмаглахка отделились от стен комнаты: два анмаглахка слева, один справа, держащих луки со стрелами, направленными на него. У каждого в зубах был зажат стилет, не мешая готовности выстрелить. Четвертая фигура, шагнувшая от стены комнаты Сердце-Корня, держала в руках только один клинок, встав рядом с колыбелью Вельмидревнего Отче.

Входя, Бротандуивэ не видел ни одного из них. Ни один из них не был греймасгой, и он посмотрел на старого червя, все еще улыбающегося ему. Он не знал, как все это было устроено, но было ясно, кто все организовал.

Он был так сосредоточен на убийстве Вельмидревнего Отче, что просто не замечал ничего вокруг.

— Я сам предок, — тихо сказал Вельмидревний Отче. — Я был одним из них, привел их на нашу землю очень давно. Ты будешь тем, кто никогда не встретит их. Умерев.

Разум Бротандуивэ успокоился, сердце и дыхание замедлились, и покой вернулся.

Он мог убрать любого лучника, но не всех трех, прежде чем они выстрелят. Если он развернется, чтобы бежать, то не добежит до лестницы, не поймав при этом стрелу, а то и все три. Стоя на открытом месте, он не мог позволить тени поглотить себя без того, чтобы его противники выстрелили.

— Стреляйте, — прошептал Вельмидревний Отче в гробовой тишине.

Услышав звук спускаемой тетивы, Бротандуивэ крутанулся, схватив край своего плаща.

Он сорвал его и закружил дугой вокруг своей талии. Порыв воздуха пронесся под его подбородком, когда первая стрела пронеслась мимо. Его плащ дрогнул в руке, когда вторая стрела пронзила его под левой рукой на уровне груди. Он прекратил вращение, когда услышал звук спускаемой третьей тетивы.

Но Бротандуивэ чувствовал — слышал — ни одна стрела не поразила его.

— Беги, старый ты дурак! — прокричал женский голос.

Один из лучников слева, тот, что был ближе к лестнице, обернулся, тогда, как другой безвольно сполз вниз по стене комнаты. Стрела торчала из центра его груди.

Куиринейна стояла на верху лестницы со второй стрелой наготове, и она снова выстрелила, поразив того, что развернулся к ней.

Он упал, когда она потянулась за второй стрелой.

Вельмидревний Отче смотрел через вход в комнату на Бротандуивэ, все еще стоявшего в проходе. А потом древнее создание взвизгнуло от ярости, и анмаглахк рядом с ним бросился ко входу в Сердце-Корень.

Бротандуивэ услышал звук спускаемой стрелы и посмотрел вправо, когда третий лучник — единственный оставшийся лучник — был ранен. Стрела пролетела мимо к лестнице, и Бротандуивэ метнул стилет.

Он упал прямо под носом анмаглахка. Рефлекторно мужчина бросил лук и отступил на шаг назад, а Бротандуивэ достал второй стилет. Затем он услышал, как перехватило дыхание у Куиринейны позади него на лестнице.

Прежде чем он смог оглянуться, анмаглахк, что был в комнате Сердце-Корня, побежал, столкнувшись с ним. Удар отбросил его назад, когда он попытался вонзить лезвие в его горло. Лезвие впилось в ладонь. Прежде чем он смог нанести ответный удар, схватил его вторую руку у локтя и попытался вывернуть ее из сустава.

Бротандуивэ встретился глазами со своим противником.

В них не было страха смерти, даже перед ним. Это был истинный анмаглахк, но с неверной целью. Он добровольно умрет за то, чтобы убить кого-то, просто потому, что Отче сказал, что так будет правильно.

Бротандуивэ уже давно оплакивал упадок своей касты и ее продажность, насажденную патриархом. То, что руководило им, больше не было пренебрежением, скорее ненавистью. И в его глазах, смотрящих в янтарные глаза фанатика, было только всепоглощающее горе.

Он не видел жертвы и служения людям в тех глазах. Он видел только смерть добродетели анмаглахков, убитой самим Вельмидревним Отче.

И он услышал как тот, что обронил лук, подходит справа. Не важно, умрет ли он, он должен закончить все здесь и сейчас.

Бротандуивэ нанес удар головой в лицо фанатика, и голова мужчины откинулась назад. Бротандуивэ отшатнулся в сторону, и лезвие стилета, все еще пронзавшего его ладонь, вошло глубже. Перекатившись, он пнул в колено лучника справа. Как только он упал, Бротандуивэ вонзил кинжал в горло фанатика, а затем бросил своего пронзенного противника в лучника.

Он оставил все позади, оставив открытой спину, заглянув в вглубь Сердце-Корня, по-прежнему сжимая свой стилет в одной руке и клинок мертвого анмаглахка в другой.

В молочно-белых глазах Вельмидревнего Отче не было и следа страха.

Бротандуивэ знал, что ему не на кого рассчитывать. Журнала здесь не было; он был вне его досягаемости. Не важно, если кто-то другой положит его перед советом старейшин, так как был только один голос, что мог извратить слова Винн Хигеорт.

Вельмидревний Отче улыбнулся.