Пёс войны

– К сожалению, помимо государственных контор, существуют ещё и частные, и вот они и есть самые неприятные. Для этих подонков не существует ничего святого, кроме их прибылей. Так что, рано или поздно, они снова потянут к кругам свои блудливые ручонки.

– Ты говоришь так, словно предвидишь это, – с интересом поглядывая на него, сказал Квон.

– Тут не нужно быть ясновидящим, яснослышащим и даже яснодышащим. Это наша с вами жизнь. Думаю, обжегшись сами, они скинут часть информации паре корпораций, занимающихся разработкой новых лекарств, и просто будут наблюдать со стороны, как они разбивают себе лбы. Я бы так и сделал, – усмехнулся Араб.

– Чёрт, а ведь это вполне может быть, – протянул Майк.

– Это проделывается сплошь и рядом. Зачем тянуть тяжёлый воз самому, если можно поманить осла морковкой, а потом просто наложить лапу на добычу? Как говорится, это просто бизнес, ничего личного.

– Похоже, тебе уже приходилось таскать каштаны из огня для других, – улыбнулся Майк.

– Только этим полжизни и занимался, – криво усмехнулся Араб, привычно потирая шрам на щеке. – Для чего тогда вообще нужны наём ники?

– А как тогда получилось, что ты умудрился взять за горло правительство такой огромной страны? – осторожно спросил Квон.

– Случайно. Можно сказать, нам просто повезло. Это случилось в Африке. Страну я, по понятным причинам, называть не стану. Скажу только, что, пока все силы ООН и мировая общественность пытались навести в этой стране хоть какое-то подобие порядка и прекратить гибель обычных людей от голода и болезней, это доблестное правительство пошло на поводу у большого бизнеса и, согнав туда кучу наёмников, принялось старательно гадить всем и каждому, кто пытался организовать хоть что-то, похожее на нормальный бизнес. В итоге стало ещё хуже. Родители продавали детей в бордели только ради того, чтобы спасти их от голодной смерти. В лагерях беженцев, под видом лечения, испытывали новые, ещё не проверенные вакцины, а на полях, вместо злаков, высеивались противопехотные мины, на которых подрывались не повстанцы, а ни в чём не повинные дети. Это Африка. Никому, никогда не было дела до самой Африки. Главное, это то, что можно выкачать из этой земли, а что будет с населением – никому неинтересно. Но я и моя команда тоже не альтруисты и просто делали свою работу, старательно вычищая джунгли от повстанцев и прочих бабуинов с трещотками, когда нас решили бросить. Пока мы носились по саванне в поисках их лагеря, повстанцы обошли оцепление и напали на базу. Нам должны были сбросить продукты, воду и боеприпасы с воздуха, а вместо этого бросили подыхать.

Двадцать человек, без еды, воды и патронов, на враждебной территории. До ближайшего поселения – четыреста километров по саванне. Это практически та же пустыня, с той только разницей, что иногда можно наткнуться на чахлые заросли и кое-где найти грязные лужи, из которых пьют животные. К базе нас вышло только трое. Оловянные солдатики правительства умудрились отбиться от нападения, но, на их несчастье, вернулись мы. Всё дело в том, что о подобном риске положено предупреждать заранее, и стоит он намного дороже. А нас попросту бросили. Когда я, едва напившись воды, попытался выяснить отношения с генералом, отдавшим этот приказ, нас решили арестовать. В этот момент я словно взбесился. Семнадцать парней, с которыми я прошёл огонь и воду, каждого из которых сам подбирал, обучал и старался вытащить живым из любой передряги, погибли только потому, что этот подонок решил, что тратить топливо и рисковать вертолётом ради двух десятков наёмников нерационально.

В тот день база перестала существовать. Мои парни находились рядом с командирской палаткой и, когда я перестрелял солдат военной полиции и свернул шею генералу, начали действовать. Два джипа с тяжёлыми пулемётами, за которыми стоят мои ребята, это страшно. А если учесть, что патронов там было больше чем достаточно, то, сами понимаете, что там было. Разобравшись с военными, я случайно наткнулся на ключи от сейфа и не поленился заглянуть в него. А когда понял, что за документы нашёл, сам себе поверить не мог. Это были планы по полному и безоговорочному уничтожению местного населения, подписанные кучей высокопоставленных чиновников разных стран. Это был план геноцида в буквальном смысле этого слова. Мы забрали бумаги, подожгли базу и ушли.

Добравшись до цивилизации, мы разделили документы на три части и старательно продумали систему связи, после чего вышли на правительства всех указанных в документах стран. Не буду утомлять вас подробностями того, как до нас пытались добраться, чтобы просто закатать под асфальт, но мы их переиграли.

Откровенно говоря, я и сам не верил до конца, что у нас это получится, и поэтому выдвинул простые и вполне приемлемые условия, на которые они согласились. Не скажу, что сразу, но согласились. Благо, к тому времени у меня и моих парней уже было кое-какое имя среди определённых кругов, так что, они решили согласиться, чтобы избежать ненужного риска.