Пёстрые перья (СИ)

На следующее утро я уже сидела рядом с Меделин, нашей белошвейкой, с тоской наблюдая за сноровистыми движениями её пальцев. Её игла так и мелькала, то появляясь, то исчезая в складках ткани, таща за собой цветную нитку. Я перевела взгляд на свою работу – смятая тряпка с узлами нити.

– Я никогда не научусь, Меделин, – сказала я угрюмо.

– Ничего, научишься, – равнодушно ответила Меделин.– Перед замужеством любая девушка должна это освоить.

– Я пока не хочу замуж.

– Тебя пока и не отдают.

– Мне хотелось бы выйти за красивого, рослого парня – как Вит. – Вит был личным слугой Петера, и предметом обожания женского населения замка и его окрестностей.

– Вот как?

– Да, и ещё чтобы он был учёный, и разбирался в разных науках.

– Думаю, все красавцы достанутся твоей сестре, – сказала Меделин. – А тебе придётся повременить, чтобы накопить побольше приданого. Некрасивым девушкам оно понадобится.

– Я некрасивая? – Никто, кроме сестры, не говорил мне этого. Я подняла глаза на Меделин, и увидела, что она пристально смотрит на меня. Её губы медленно расплывались в улыбке.

Позже мне вспомнилось, что белошвейка была одной из поклонниц Вита. Её муж, за которого её выдали совсем девочкой, был гораздо старше, и спустя годы превратился в отвратительного старика.

Спустя несколько лет моя сестра вошла в брачный возраст. Ей заказали много новых платьев, а на всяческих учителей ушла уйма денег. Дома начали устраиваться званые вечера. Сестру теперь редко можно было увидеть дома. Она проводила всё своё время то у соседей, то на охоте, сопровождаемая свитой нарядных молодых людей.

Однажды наш городок посетил наследник престола. Принц оказался ровесником Эльвиры. Он приехал в сопровождении знатной молодёжи. В нашем замке начался переполох. Ближе к вечеру все знатные гости были у нас.

Помню, меня нарядили в новое платье, и велели Виргинии за мной присматривать, чтобы я не вертелась у гостей под ногами.

Столичные гости поразили своими вычурными – по сравнению с нашими провинциальными – нарядами и привычками. А ещё они практически все влюбились в Эльвиру. Одна она не оставалась – если не тот, так другой гость крутился возле неё, поедая сестру глазами.

Ей постоянно передавали надушенные записки, разрисованные цветами, птичками, и тому подобными вещами. Она, смеясь, читала мне некоторые из них. Это были стихи, полные любовных признаний. Думаю, тогда сестра и познакомилась с будущим мужем, хотя надежду она подавала всем, и все поклонники терзались неопределённостью.

Уже после отъезда гостей сестре принесли ещё одно послание. Она показала его мне. Помню, сестра нашла меня в саду, сунула в руку листок и сказала:

– Прочти вслух!

Я прочла. Посмотрела на сестру. У неё был одновременно довольный и раздражённый вид. Тогда мне казалось, что Эльвира показывала мне эти письма, чтобы похвастаться. Сейчас я думаю, что, может быть, она просто плохо разбиралась в орфографии?

Принц Леонел шевельнулся в кресле:

– Что это были за стихи?

– Кажется, там было так:

«Её любил, теперь я равнодушен.

Уж больше не заманишь в эту сеть.

На самом деле ей никто не нужен.

Забавно было на меня смотреть.

Ну, сущая сирена, право слово!

Сладчайший голос – лампа мотыльку.

Летишь поближе – и уже приколот,

Классифицирован, и номер на боку.

Я больше никого любить не буду,

И по расчёту, видимо, женюсь…»

– Дальше я не помню.

Принц почувствовал, что мучительно краснеет. Он был уверен, что этих стихов уже никто никогда не вспомнит. Из глубокой задумчивости его вывело осторожное покашливание секретаря.

– Что такое?

– Прошу прощения, ваше высочество. Уже поздно. Можно ли подавать к столу?

Леонел только теперь ощутил голод.

– Да, пусть подают. – Он посмотрел на собеседника, кашлянул.

– Тебя сегодня кормили?

Тот отрицательно качнул головой.

Принц сделал знак секретарю, указав на арестанта:

– Тебя накормят. Поговорим позже.

Леонел вышел из кабинета, бросив охране: «Глаз не спускать!»

Глава 7

По дороге двигались тени. Безлунная ночь укрывала их как нельзя лучше. Большие, горбатые, в ночной тьме похожие не на всадников, укрытых плащами, а на диковинных четвероногих чудищ, сменялись более низкими, пешими, повторяясь в ритме набегающих волн. Слышался лишь невнятный шорох, приглушённый топот тяжёлых копыт, позвякивание сбруи.

Вот мелькнул огонёк – это случайный путник пробирался ночной тропой, такой тихой и безлюдной в это время. От общей массы отделилось несколько быстрых теней, и огонёк погас. Тело незадачливого путника, оставшегося безвестным, оттащили в кусты.

Весной лесник найдёт то, что от него останется.

На дороге продолжалось безмолвное движение.

За столом принц сидел в глубокой задумчивости. Рассказ странного гостя разбудил воспоминания. Перед его глазами, устремлёнными в пространство, возник старый замок провинциального барона, который он посетил проездом. Он тогда только достиг совершеннолетия, и ездил по стране по желанию отца, посещая все более-менее крупные города. Ему вспомнились немного смешные в своей старомодности местные аристократы. Их наряды, их манеры, почтительные лица. Стремление угодить и наивная гордость.