Пётр Машеров

Кичкайло рассказал Фурцевой о смете, о ходе строительства. Сумма гонорара удивила ее. Решили, что, возвращаясь из Берлина со съезда СЕПГ, она попросит советского посла в Польше Станислава Пилотовича разыскать по телефону Кичкайло и тогда, на обратном пути, они поговорят более обстоятельно.

Александр Трофимович подготовил необходимые документы. Через несколько дней его действительно разыскали в крепости. Опять тот же сценарий, та же понравившаяся Фурцевой «Беловежская», драники. Она пригласила его для окончательного выяснения вопроса в Москву.

Через два дня прямо с вокзала он поспешил в министерство. Долго ждать в приемной не довелось. Сама министр вызвала специалистов, лично поставила им задачу. Через два дня выдали заключение, согласно которому смета всех творческих, архитектурных и скульптурных работ составляет 950 тысяч рублей. Выходит, сэкономили больше миллиона...

Через некоторое время брестчан вызвали на бюро ЦК КПБ. Машеров поставил вопрос ребром: медленно идет завершение строительства мемориала. Особенно остро выступал Кибальников.

— Брестчанам мемориальный комплекс не нужен… — сказал он с иронией.

Микулич, первый секретарь Брестского обкома партии, деликатно заметил Кибальникову:

— Алексей Павлович, зачем так говорите? Разве мы не работаем?..

Затем подняли Кичкайло. Он не стал деликатничать, как-никак — строитель. И, повернувшись к скульптору, доложил, как идет строительство, какие есть и в чем сбои, что завершение работ связано с финансированием, что не хватает даже гонорара творческой группе. А перед тем как выступать, передал по кругу всем присутствующим на бюро московские бумаги за подписью Фурцевой и с соответствующей пояснительной запиской, комментирующей новую смету. Пока выступал, все внимательно просмотрели те документы. О его поездке в Москву никто не знал. У Машерова поменялось выражение лица. Кибальников снова попробовал перехватить инициативу. Бумаги он тоже просмотрел. И сказал обиженно:

— Я могу вообще и бесплатно ради такого дела, ради народной памяти поработать…

— Не надо бесплатно. Беларусь за все в состоянии заплатить. Наша республика не настолько бедная, что мы не сможем с вами рассчитаться. Но и вы поймите, что за этими деньгами стоит народ, — ответил Машеров.

Почти каждую неделю Машеров приезжал на строительство мемориала. Не возмущался больше и Кибальников. Заплатили ему так, как просчитали в Москве, - гонорар 950 тысяч рублей…

А затем был многотысячный митинг… По-особому взволнованным и ярким было слово руководителя республики на торжественном открытии мемориала 25 сентября 1971 года. Много приехало самих участников обороны. Рядом с зажигающим Вечный огонь Петром Машеровым у комплекса «Брестская крепость-герой» присутствовал и легендарный защитник Самвел Матевосян (к началу 70-х — Герой Социалистического Труда, известный геолог, руководитель золотодобывающего предприятия). В Брест он приехал на поезде с дополнительным почтовым вагоном. Ящиками оттуда выносили армянский коньяк, фрукты, вино. Всех герой готов был угостить. Сияло лицо и у Сергея Смирнова, открывшего миру правду о Брестской крепости. Писатель часто наведывался в крепость и во время строительства мемориала. Пройдут считанные месяцы — и Матевосяна исключат из партии, лишат звания героя. Около двух десятилетий понадобится для восстановления справедливости. Почти столько же не будет переиздаваться книга Сергея Смирнова «Брестская крепость», что, возможно, и повлияет на скорый уход писателя из жизни…

Тонкими, выразительными сюжетами художники и архитекторы сумели передать моральный облик защитников крепости, их мужество, человечность, жажду жизни и мира. Скульптурные монументы «Оборона цитадели», «Жажда», барельефы на тыльной стороне главной фигуры «Атака», «Последняя граната», «Партбилет», «Подвиг пулеметчиков» и другие сюжетные композиции вместе со стометровым штыком-обелиском символизируют славу и героизм советских воинов. Более двух миллионов человек посещали ежегодно этот мемориал…

Увековечив подвиг советского народа, памятники постоянно напоминают юношам и девушкам о тех огромных усилиях, которые пришлось приложить старшему поколению советских людей, чтобы отстоять нашу Родину.

***

И сегодня в кулуарах Союза писателей иногда вспоминают, как сам первый секретарь почти наизусть читал анонимную, талантливо написанную «Лысую гору», сидя в президиуме очередного писательского пленума или съезда. Эта остро сатирическая поэма о том, как писатели создавали свой садовый кооператив, как делили землю, строились, добывали удобрения. Алесь Кучар, например, возил их из цирка, из-под слонов, — эпизод, над которым нельзя не смеяться.

Он, рассказывали помощники, читал поэму в традициях классической поэзии с прекрасным произношением чуть ли не всем гостям из Москвы, из других республик, объясняя чисто белорусские слова.