Пётр Великий в жизни. Том первый

Серчевский Е. Записки о роде князей Голицыных. Собранные и изданные Евг. Серчевским. С. Петербург. 1853. С. 35

При описи имения князя, рассказывает Невиль, нашли зарытых в погребах его дома 100 000 червонцев и 40 пудов серебряной посуды. (По некоторым сведениям, посуда эта принадлежала низвергнутому князем гетману Самойловичу. – Е.Г.) При этом обнаружилось, что знаменитый боярин, не довольствуясь милостью любившей его царевны, приобрёл богатство и другими ещё нечестными способами. Так, в числе разных описанных у него драгоценностей найдена была осыпанная бриллиантами булава, которая была отнята им у малороссийского гетмана Дорошенко, получившего её в подарок от турецкого султана Селима IV. Другая такая же драгоценная булава, находившаяся в числе сокровищ князя Голицына, вместе с торжественно освящённым мечом была собственноручно пожалована ему царями Иваном и Петром Алексеевичем при отправлении его в первый крымский поход.

Карнович Е.П. Собрание сочинений в четырёх томах. Т.I. С. 484–485

Грамота стольнику Фёдору Бредихину, о более строжайшем надзоре за князьями Василием и Алексеем Голицыными. Сентября в «…» день.

От великих государей царей и великих князей. Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцев, столнику нашему Фёдору Мартемьяновичю Бредихину. В нынешнем во 198-м году, Сентября в 9-й день, по нашему великих государей указу, посланы в Каргополь в ссылку князь Василей да князь Алексей Голицыны с товарыщи, а в пристовех до Каргополя и в Каргополе велено быть тебе, и о том дан тебе наказ из Мастерския полаты. А ныне мы, великие государи, указали, сверх прежняго нашего великого государя указу, у них, князь Василья князь Алексея, на станех на дворех, где они станут стоять, ставить караулы, и капитану, до тех мест, как к ним, князь Василью и князь Алексею, приедут жёны их, ночевать с ними в одной избе, а в городех ко властям, и в м[онасты]ри их не отпускать. И будут в дороге станут приезжать к ним с Москвы люди их, князь Васильевы и князь Алексея, или иные чьи люди и крестьяне, и буде те люди к тебе привезут наш великих государей указ, и тех приезжих людей к ним, о которых буде присланы к тебе будут наши, великих государей, грамоты, пропускать, и писма, роспечатав, осмотря, принимать. А будет те люди к ним учнут приезжать без наших, великих государей, грамот, и тех людей к ним не пропускать; а писма у них, потому ж, принимать и, роспечатав те писма, осмотря, присылать к нам великим государем в Мастерскую полату. А держалников Андрея Курбатова и иноземцов, которые и ныне при нём и впредь с ним похотят ехать, не пропускать, и в деревни свои им, князь Василью и князь Алексею, никуды не заезжать. А буде они людей своих похотят с дороги посылать к Москве с писмами или без писем, и о том указали мы, великие государи, чинить тебе по нашему великих государей указу и по наказу. И как к тебе сия наша, великих государей, грамота придёт, и ты б о всём чинил по прежнему и по сему нашему, великих государей указу, и по наказу, каков тебе дан из Мастерския полаты. Писан в нашем великих государей отъзде, в Троецком. Сергиеве монастыре, лете 7198-го, Сентября в «…» день.

Розыскныя дела о Фёдоре Шакловитом и его сообщниках. Издание Археографической комиссии. Том 3. СПб. 1884. Стлб. 13–16

Челобитныя князей Василия Васильевича и сына его князя Алексея Васильевича Голицыных о помиловании и о возврате их в Москву, не отписывая у них деревень, или об оставлении их на житьё в которой либо деревне: об отпуске находящихся при них людей в Москву и об оставлении при них только необходимых служителей. Сентября 14.