Пиппа ищет неприятностей

Дикий ещё раз хмыкнул, очень так понятливо, но я уже как ни в чем не бывало поспешила к Грозе, помогая ему подняться. Дикий тоже пошёл к магу, но после того как что-то сказал Псу и Пончику с висящим у него подмышкой Клыком. Мы загрузили на повозку раненых и пострадавших. Пончик погладил по морде жеребца и сел на козлы. Мне там места уже не осталось. Но я и не рвалась. Тем более что селяне наконец добрались до своих защитников и облепили со всех сторон. Дикий и Пёс отвечали на вопросы как самые разговорчивые и наименее пострадавшие. А я тихонечко шла сзади.

Мне было о чём подумать. Сказанное сгоряча: «Дура, что ли» меня обидело. Я всё же девушка, хоть и делаю вид, что нет. Но ещё больше напугало. А вдруг он не оговорился и в самом деле знает, кто я? От этой мысли становилось тревожно. Неясно, чего ждать дальше. В голове моей крутились множество сценариев, один другого пугающей. Что, если Дикий по-доброму относится не к мальчишке Скалёнышу, а к девушке? А вдруг это даже больше, чем просто «по-доброму»? На сердце от таких мыслей становилось сладко, а голове пусто и пьяно, будто я опять напилась пива. Я брела за толпой, глупо улыбаясь и полностью подтверждая правоту нашего командира.

Вскрытый бочонок пива, который лишь слегка израсходовался на тушение огня, думаю, привлёк внимание гостей ещё в дороге. Ещё бы. Там такое амбре стояло, что комары косели в полёте до беспамятства и опадали на дорогу, как осенние листья в грозу. И когда мы добрались до села, и местные, и наши взбодрились и были всерьез настроены отметить: одни – победу над нечистью (и главное – вот они, люди!), другие – чудесное избавление от оной. По моим наблюдениям, большинство мужчин, если не брать в расчёт таких зануд, как мой учитель, всегда найдут повод, что отметить, если есть чем.

Накрыли во дворе дома старосты. Словно из ниоткуда возникли лавки и столы. Столы наполнились яствами, скамьи – празднующими. Пока хозяева являли на столы материализованное гостеприимство, мы занимались обустройством. После напряженной скачки коней чистили и холили сами воины. Даже Гроза, еле державшийся на ногах, даже Клык, перевязанный с ног до головы – каждый отдавал должное боевому другу. Мне досталась бесхозная Яблочная, и я старательно ее чистила и чесала, приучая к себе. Дикий прав: мало ли, как сложатся обстоятельства? Возможно, мне придется спасаться от врагов. А может, бежать от своих.

Командир наш не пожалел к початому бочонку еще один целый, и поселили нас в итоге почти по-королевски. Понятно, никакого постоялого двора в селе на отшибе не было. Нас разместили по домам на чердаках, полупустых по случаю начала лета. Я бросила вещи и пошла к столу – есть. Колбаска с томлеными в чугунке овощами порадовала желудок, но от пива я категорически отказалась, сказавшись усталой и сонной. На провокации не повелась, ответила, что пусть лучше меня считают кем угодно, чем завтра я обнаружу себя «спящим» лицом в тарелке, и потом весь оставшийся путь буду слушать веселые байки о том, что ещё чудно́го я вытворил(а) спьяну.

Однако забравшись на чердак, первым делом достала покрывало и спряталась под ним со светлячком и дневником мага. Очень интересно, всё же, чем таким закончилась эта история, что половина отряда не может успокоиться до сих пор.

«Силами магов двери в убежище удалось запереть. От чудовищных порывов ветра стены тряслись. Снаружи громыхал гром. Внутри было тихо. Молчали все. На лицах людей читался страх. Мы переглянулись с Роном. Вряд ли стихия разыгралась сама по себе. Когда мы входили, на горизонте не было ни облачка. Удивительное совпадение начала бури и конца нашего коллеги не выглядело случайностью. Чисто умозрительно подобный эффект мог проявляться при высвобождении магической энергии от разрушения артефакта. Только артефакт этот должен был обладать какой-то чудовищной, нереальной мощью. То есть существовать он мог только теоретически.

А вот буря снаружи разыгралась абсолютно реальная.

Об этом я подумаю потом. А сейчас нам следовало позаботиться о насущных потребностях: обустроиться на ночлег, приготовить еду, найти источник воды…

…Похоронить Мэтта.