Пир на закате солнца

– Проверили видеозапись допроса несовершеннолетней свидетельницы Валерии Кусковой, ездили к ним на квартиру – там никого, соседи сказали, что мать девочки у родственников гостит, а сама Валерия – Лера у старшей сестры Полины в поселке Воронки, она там квартиру отдельно снимает. Фрагменты ткани одежды им предъявили на опознание, говорят – вроде похоже, было у Полины такое платье, но точно не убеждены. В Воронках участковый адрес съемной квартиры установил – там тоже никого, но квартира в подозрительном состоянии: окно разбито, у них первый этаж, воды полно – на подоконнике, на полу. Полину Кускову и ее сестру соседи днем не видели, но вечером слышали шум у них, голоса. Опознали «БМВ» – был, мол, такой, парковался. Старуха из квартиры выше этажом опознала по фото Угарова – говорит, встречала его, приезжал, мол, к старшей из сестер – к Полине, ночевал, что-то вроде приходящего ухажера.

– Вот тебе и безмотивное убийство, – хмыкнул Гущин, обращаясь к притихшей Кате. – Все сходится на НЕМ. Если там, на шоссе, тело Полины Кусковой, то… где же ее малолетняя сестра? Что он сделал с ребенком, подонок?

Глава 32 Свет вечерний

Санитарка Верочка Дягилева торопливо шла по стеклянному переходу госпиталя. На ногах – тапки, волосы тщательно убраны под медицинскую шапочку. И все равно придется переодеваться: если ее оставят дежурить в реанимации сегодня ночью, там строгие порядки, а теперь в связи с последними событиями в госпитале стали еще жестче.

А вот и «дыра» в стеклянной стене. Отверстие, наскоро затянутое несколькими слоями полиэтилена, все в госпитале называли дырой и терпеть не могли вопросов удивленных посетителей или вновь поступивших больных – как, мол, эта дыра там, наверху, в стеклянном переходе, образовалась. Уж скорее бы приехали ремонтники, но, наверно, все никак «секцию» не подберут, не сделают, чтобы вставить. Через пластик ничего не видно. Верочка Дягилева невольно замедлила шаг, остановилась. Здесь все и произошло. И теперь там, внизу, в старом корпусе, ТО отделение закрыто, а палата номер 36 вообще опечатана.

Сквозь противоположную дыре прозрачную стену льется вечерний свет. Какой яркий закат сегодня, оранжевый, даже глазам больно. Наверное, все из-за туч, что никак не уходят прочь. Краски словно на картине, очень красиво и вместе с тем как-то мрачно, зловеще смотрится. Оранжевое пятно на больничном пластике…

Отсюда и котлован виден, куда упало тело. А вон там валялась разбитая каталка. Ужасный случай… Теперь, вероятно, и начальство пострадает, снимут кого-нибудь, за такие вещи всегда снимают с должности… Хотя в чем, например, виноват главврач, если больной вдруг решил покончить с… Нет, снимут – это точно, недаром говорят, что какая-то комиссия приезжала или даже не комиссия, а спецгруппа какая-то сверхсекретная и они сразу же забрали тело из морга. Вообще опять какие-то странные слухи бродят по госпиталю. И ей, Верочке Дягилевой, это не нравится. Надо линять, искать другое место работы, пусть даже и в обычной городской больнице. Хватит с нее того, прошлого случая и…

Мобильный.

– Алло?

– Вер, ты где застряла? Спустись в приемный покой, тут на «Скорой» пострадавшего в ДТП доставили, забери документы для отделения нейрохирургии.

Верочка Дягилева заспешила к лифту, по пути еще раз оглянулась: дыра, ощущение такое, что этот свет оранжевый, свет вечерний не через прозрачные стены перехода проникает, а сочится сквозь мутный полиэтилен, заполняя собой пространство.

Через пять минут она уже возносилась на лифте из приемного покоя на одиннадцатый этаж, в отделение нейрохирургии. Больной по фамилии Голован, какая смешная фамилия, звать Иваном, привезли его на «Скорой» из красногорской больницы. Сопровождали машину два сотрудника уголовного розыска: якобы потерпевший в ДТП водитель – какой-то важный свидетель, в больнице его первично обследовали – нужна срочная сложная операция, закрытая черепно-мозговая травма, звонили в Склифосовского, там все дежурные бригады заняты, оперируют, привезли сюда, в госпиталь. Надо же – ночная операция как раз на ее дежурство, вот вам и практика наглядная…

Отдав документы, Верочка задержалась в отделении нейрохирургии, как и положено было по должностной инструкции. Сейчас у всей дежурной бригады будет много работы, куда-нибудь точно отправят и ее.

Солнце село – из окна одиннадцатого этажа краски майского вечера совсем-совсем другие. Сумерки, скоро стемнеет. Этот водитель бедный, наверное, сильно ударился головой. Голован – головой… Они сейчас все ездят на бешеной скорости, без всяких правил. А вообще это редкий случай, когда гражданского привозят в ведомственный военный госпиталь. Но Склиф загружен в этот вечер под завязку, а в обычной больнице с такой операцией не справятся, квалификация не та.

– Вторая операционная готова… оперировать будет Одиноков, сам… Так, где санитарка?

– Я тут, – откликнулась Верочка Дягилева.

– Вы в лабораторию, вот код – отроете сейф-холодильник с запасами плазмы, тут написано – заберете все по списку и привезете.