Пирамида

Они вышли из гостиницы. Валландер в окружении полицейских, имевших при себе оружие, чувствовал себя как преступник. Ночь была очень теплая. Он сел рядом с Радваном в полицейскую машину, которая немедленно пришла в движение, включив все свои сирены и мигалки. Как только они выехали с территории гостиницы, Валландер увидел пирамиды, подсвеченные мощными прожекторами. Это случилось так внезапно, что он не поверил своим глазам. Настоящие пирамиды, которые раньше он видел лишь на картинках. И тотчас с ужасом подумал, что на одну из них его отец попытался залезть.

Они мчались на восток, по той же дороге, что он ехал из аэропорта.

— Как там мой отец?

— Он у вас очень решительный мужчина, — ответил Радван. — Но его английский очень трудно понять.

Да он вообще не говорит по-английски, беспомощно подумал Валландер.

На хорошей скорости они промчались сквозь город. Валландер успел увидеть нескольких тяжело нагруженных верблюдов, двигавшихся медленно, с достоинством.

Они пересекли Нил, и скоро полицейская машина остановилась. Валландер отметил, что улица называлась Садей Баррани. Перед ними было большое здание с вооруженными часовыми в караульных будках по обеим сторонам высоких дверей. Валландер вслед за Радваном прошел в комнату, где на потолке сияли яркие неоновые трубки. Радван указал на стул. Валландер сел. Интересно, сколько придется ждать на этот раз? Пока Радван не ушел, Валландер спросил, нельзя ли купить чего-нибудь попить. Радван вызвал молодого полицейского:

— Он вам поможет.

Валландер, совершенно не зная ценности местных денег, протянул полицейскому несколько купюр.

— Кока-кола.

Глаза у полицейского расширились от удивления. Но он ничего не сказал — просто взял деньги и ушел. И скоро вернулся с ящиком кока-колы, в котором Валландер насчитал четырнадцать бутылочек. Две он открыл для себя, а остальные отдал полицейскому, который и разделил их между коллегами.

Половина четвертого. Валландер наблюдал за мухой, неподвижно сидевшей на одной из бутылочек. Откуда-то доносились звуки радио.

Вернулся Радван и знаком предложил идти за ним. Они шли бесконечной вереницей извилистых коридоров, поднимались и спускались по лестницам и наконец остановились у двери, которую охранял часовой. Радван кивнул, дверь открылась. Он знаком пригласил Валландера внутрь.

— Я вернусь через полчаса, — сказал он и ушел.

Валландер вошел в комнату, освещенную обязательными неоновыми трубками. В ней стоял стол и два стула. На одном сидел его отец, одетый в рубашку и брюки, но босой и со всклокоченными волосами. И Валландер вдруг ощутил острую жалость.

— Привет, старик, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь?

Отец смотрел на него без тени удивления.

— Я буду протестовать, — сказал он.

— Против чего?

— Против того, что они не пускают людей на пирамиды.

— Давай-ка подождем пока протестовать, — сказал Валландер. — Сейчас главное — вытащить тебя отсюда.

— Я не буду платить никаких штрафов, — гневно ответил отец. — Я хочу отбывать наказание. Они сказали: два года. Это быстро.

Валландер рассердился было, но это вряд ли могло успокоить его отца.

— Египетские тюрьмы не слишком комфортабельны, — осторожно заметил он. — Да и любые тюрьмы. Сомневаюсь, что в камере тебе разрешат заниматься живописью.

Отец молча уставился на него. Явно такая возможность даже не приходила ему в голову. Наконец он кивнул и встал.

— Тогда пойдем, — сказал он. — У тебя есть деньги заплатить штраф?

— Сядь, — сказал Валландер. — Не думаю, что это так просто — вот так встать и уйти.

— Почему нет? Я же не сделал ничего плохого.

— Насколько я понял, ты пытался залезть на пирамиду Хеопса.

— Так я за этим сюда и приехал! Простые туристы могут стоять внизу среди верблюдов, и им достаточно, а я хотел постоять на вершине.

— Это запрещено. Кроме того, очень опасно. А если все начнут взбираться на пирамиды?

— Я говорю за себя, а не за всех.

Валландер понял, что урезонить отца не удастся. И в то же время невольно восхищался его упорством.

— Я уже здесь, и завтра я попытаюсь тебя вытащить. Или, точнее, уже сегодня. Заплачу штраф, и все будет кончено: выйдем отсюда, доедем до гостиницы, соберем чемоданы и улетим домой.

— Мой номер оплачен до двадцать первого.

Валландер терпеливо кивнул.

— Хорошо. Я полечу домой, ты останешься. Но если ты еще раз полезешь на пирамиду, пеняй на себя.

— Не так я высоко и залез, — сказал отец. — Это трудно. Там очень круто.

— А зачем тебе на вершину?

Отец подумал.

— Это мечта всей моей жизни. Вот и все. Я просто считаю, что надо быть верным своей мечте.

Разговор иссяк. А через несколько минут вернулся Радван.

— Я полагаю, забрать отца с собой прямо сейчас невозможно? — обратился к нему Валландер.

— Завтра в десять утра он должен предстать перед судом. Судья, вероятно, согласится на штраф.

— Вероятно?

— Ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным, — сказал Радван. — Но будем надеяться на лучшее.

Валландер попрощался с отцом, и Радван отвел его к патрульной машине, которая ждала, чтобы отвезти его в гостиницу. Было шесть часов утра.