Пирамида

Но его возражения не принимались всерьез. Со здоровьем у отца все в порядке. И пусть он порой одевается несколько необычно, что ж, он получит уникальную возможность адаптироваться к новой ситуации и познакомиться с новыми людьми. Когда Валландер понял, что билет включает в себя трансфер до гостиницы, расположенной недалеко от пирамид, его тревога стала потихоньку рассеиваться. Он не понимал, что заставляет отца лететь в Египет, к Сфинксу и пирамидам. Но и не мог не вспомнить, что много лет назад, когда он был еще маленький, отец часто рассказывал ему об удивительных постройках на плато Гиза, совсем рядом с Каиром.

Валландер помедлил, положив ладонь на ручку дверцы и полной грудью вдыхая ночной воздух. Странный у меня отец, думал он. Но от этого никуда не денешься.

Валландер обещал утром четырнадцатого отвезти его в Мальмё. Записал телефонный номер «Мена-Хаус», где собирался остановиться отец. А поскольку тот, не будучи склонен тратить деньги без необходимости, не купил себе страховки, Валландер решил завтра попросить Эббу заняться страховкой для отца.

Машина с трудом завелась, и он поехал в Истад. На Мариагатан он вернулся в начале двенадцатого. Открыв входную дверь, увидел в почтовом ящике письмо. Он вскрыл конверт, уже зная, от кого оно — от Эммы Лундин, медсестры истадской больницы. Валландер обещал вчера ей позвонить, и теперь она беспокоилась, не случилось ли чего. Шла мимо его дома к себе на Драгонгатан и бросила письмо в ящик — отчего он не позвонил? Валландер почувствовал укол вины. Они познакомились месяц назад. Разговорились на почте на Хамнгатан. Потом столкнулись в продовольственном магазине. И через несколько дней вступили в связь, не слишком пылкую ни с той, ни с другой стороны.

Эмма была годом младше Валландера, разведенка с тремя детьми. Валландеру скоро стало ясно, что эти отношения нужны скорее ей, чем ему. И, не делая резких движений, стал потихоньку высвобождаться. Сейчас, стоя у себя в прихожей, он понял, почему не позвонил: у него просто не было желания ее видеть. Он бросил письмо на кухонный стол и решил положить конец этим отношениям, у которых все равно нет будущего, нет никаких перспектив. Валландер чувствовал, что ему нужно совсем другое, то есть совсем другая. Такая, которая смогла бы заменить ему Мону. Если такая женщина вообще существует. На самом деле он мечтал о том, чтобы Мона вернулась.

Он переоделся в старый потертый халат, и тут зазвонил телефон. Часы показывали четверть двенадцатого. В надежде, что не случилось ничего серьезного и что вновь одеваться не придется, он снял трубку. Звонила Линда. Он, как всегда, рад был слышать ее голос.

— Где ты был? — спросила она. — Я тебе весь вечер звоню.

— Могла бы догадаться, — ответил он, — и позвонить дедушке. Там-то я и был.

— Об этом я как-то не подумала. Ты же никогда к нему не ходишь.

— Я не хожу?

— Так он говорит.

— Он много чего говорит. Кстати, через несколько дней он улетает в Египет, к пирамидам.

— Вот это да! Я бы тоже не отказалась.

Валландер на это ничего не сказал. Он слушал ее подробный рассказ о том, как она провела последние два дня, и радовался, что она явно нашла свое призвание в реставрации мягкой мебели. Вероятно, Моны не было дома, поскольку обычно ее раздражало, когда Линда так долго разговаривала по телефону. Он ощутил укол ревности. Хотя они и в разводе, он никак не мог примириться с мыслью, что она встречается с другим мужчиной. Разговор они закончили на том, что Линда обещала встретиться с ним в Мальмё и проводить дедушку в его египетское путешествие.

Утром двенадцатого декабря температура опустилась до минус четырех. Не было еще и семи, Валландер сидел в кухне, и тут зазвонил телефон. Это был Блумель.

— Надеюсь, не разбудил, — сказал он.

— Я уже встал. — Валландер взял в руки кофейную чашку.

— После того как вы ушли, мне пришли в голову некоторые соображения, — продолжал Блумель. — Я подумал: самолет должен был лететь на очень небольшой высоте, чтобы кто-то в районе Моссбю мог услышать шум двигателя. А если он летел низко, то, значит, его могли слышать и другие. Таким образом, вы и выясните, куда он следовал. А если повезет, найдете даже кого-нибудь, кто слышал, как он разворачивался, чтобы лететь назад.

Блумель был прав. Валландеру самому нужно было догадаться. Но он промолчал.

— Мы этим занимаемся, — произнес он вместо этого.

— Вот и все, — сказал Блумель. — Как поживает ваш отец?

— Говорит, что собирается в путешествие, в Египет.

— Отличная мысль.

Валландер не ответил.

— Однако холодает, — закончил разговор Блумель. — Зима наступает.

— Скоро нас снегом занесет, — согласился Валландер.

Он вернулся на кухню, думая о том, что сказал Блумель. Пусть Мартинссон свяжется с коллегами из Томелилла и Сьобо. Возможно, удастся отследить маршрут самолета и пункт назначения, найдя людей, которые рано встали и услышали над головой шум двигателя, а если повезет, то и тех, кто услышал его дважды. Наверняка ведь есть еще фермеры, которые рано встают к своим коровам?