Пирамида

Весь потолок покрывали потревоженные существа – они ползали, спаривались, дрались. В шелковых липких недрах раскачивались тысячи мешочков с яйцами. Студенты набрели на главное гнездовище тарантулов… и армия хищников начала охоту. Они уже сбегали вниз по колоннам, словно порождение вырезанных на камне фигур.

Молодые люди поспешили к оставленным вещам, прочь от страшного места.

Сэм на ходу рассматривал огромных пауков. По-видимому, из-за убогих условий существования в пещерах тарантулы выработали более агрессивное поведение, чем обычно. Вместо того чтобы ждать, когда жертва сама попадет в паутину, эти обычно одиночные существа приспособились к коллективной стратегии. Собираясь вместе, они прочесывали пещеры в поисках возможных источников пищи, справляясь с крупными жертвами при помощи численного преимущества.

Сэму вовсе не хотелось стать очередным блюдом.

– Так, ребята, по-моему, мы тут загостились. Собирайте-ка манатки, и рвем когти.

– Куда? – спросила Мэгги.

– Сквозь пещеры проходит тропинка. Индейцы, что ее проложили, наверное, знали, зачем они это делали. Возможно, там выход. Проверим?

Никто не возражал. Пять пар глаз по-прежнему следили за надвигающимися тарантулами.

Сэм сунул за пазуху золотой кинжал и поднял дедовскую винтовку.

– Пойдем с одним фонариком, – распорядился он, первым ступая на тропинку. – Второй побережем. Мне не улыбается бродить тут без света.

По его телу пробежала дрожь, когда он представил, что застрял в пещере в полной темноте, окруженный армией ядовитых хищников. Он крепче сжал винтовку, хотя и понимал, что без света от нее будет мало толку.

Норман с фонариком следовал за Сэмом, часто оглядываясь назад.

– Пока мы двигаемся, пауки до тебя не доберутся, Норман, – презрительно бросил Ральф.

Но фотограф продолжал следить за отступлением.

– Напомни мне, если забуду: больше никаких отлучек в туалет. До тех пор, пока не увижу дневного света.

Сэм не обращал внимания на вызванную страхом болтовню. Его страшили не пауки и не то, что впереди. Не давал покоя вопрос: куда все-таки ведет тропка?

К сожалению, проверить это можно было лишь одним способом.

Норман за спиной Сэма бубнил:

– Львы, тигры, медведи, о боже…

Сэм оглянулся в недоумении, и Норман кивнул на золотую тропинку:

– Напоминает мне дорогу, выложенную желтым кирпичом.

– Потрясающе, – проворчал Ральф. – Теперь этот фрукт возомнил себя Элли.

– Да уж, я бы не отказался от пары серебряных башмачков, которые перенесли бы меня домой, – недовольно проговорил Норман. – Пусть даже на ферму в Канзас.

Закатив глаза, Сэм продолжал путь.

Остаток долгого утра растянулся в бесконечный переход. Ноги уже не шли, спины не гнулись. Если бы не голод и усиливавшаяся усталость, Сэм смог бы лучше оценить окружающие красоты: высокие сталагмиты, просторные залы с прозрачными озерцами мерцающей воды; большие водопады, порой орошавшие золотую тропинку приятными прохладными брызгами; карстовые полости, украшенные причудливыми кристаллами, отчего казалось, будто пещера выстлана сахарной ватой. Повсюду, где проходила группа, ее путь, словно мрачные часовые, отмечали покрытые изображениями колонны, а за людьми следили немигающие серебряные глаза.

Несмотря на удивительные виды, путники не могли забыть о том, что осталось позади. Останавливаясь, чтобы попить из ручья, они частенько в тревоге оглядывались. Впрочем, пока не было заметно, чтобы армия тарантулов пустилась в погоню.

Утро медленно сменилось днем. Единственным значительным событием оказался короткий ленч, во время которого путники разделили между собой пару батончиков «Милки вэй», припрятанных Норманом в футляре фотоаппарата. Никогда еще шоколад не казался им таким вкусным. Но и эта радость длилась совсем недолго, а затем голод еще больше усилился. Все уныло шагали и шагали вперед.

Как нарочно, к свежему воздуху пещер начал примешиваться какой-то едкий запах. Студенты наморщили носы.

– Аммиак. Воняет, как у скунса из задницы, – заметил Сэм.

– Может, таким воздухом уже и дышать нельзя, – обеспокоенно проговорил Норман.

– Не мели ерунды, – отрезал Ральф. – Когда мы находились под землей, воздух был еще хуже.

– Не факт, – возразила Мэгги. Она с подозрением сощурилась в темноту, куда не проникал луч фонарика. – Вдруг тут источник ядовитых испарений?

Ральф все еще хмурился, усталый и раздраженный.

– О чем ты?

Вместо ответа Мэгги обратилась к Сэму:

– Между прочим, тарантулы, похоже, с голоду не дохнут. Что же они здесь жрут?

Сэм лишь покачал головой.

– О господи! – вырвалось у Нормана, который с фонариком в руках возглавлял колонну.

Золотая тропинка после небольшого подъема привела его в соседнюю пещеру. Судя по эху, с которым разнесся возглас Нормана, зал был просторным.

Остальные поспешили к товарищу.

Мэгги уставилась в потолок, прикрыв рукой нос. От острой вони щипало глаза и ноздри.

– Вот и ответ на вопрос, кто входит в рацион тарантулов.

Сэм простонал:

– Летучие мыши.