Пирамида. Т.2

По отсутствию наличной родни старика похоронили в порядке санитарного мероприятия, в сопровождении казенной личности с портфелем. Письменно докладывая начальству о проведенном мероприятии, она сочла необходимым отметить, что засевший у себя в гостинице Дымков не провожал на кладбище своего шефа, якобы потратившего немало здоровья на приспособленье его к искусству балаганного чародейства. Впрочем, администрация клуба, согласно завещательному распоряжению в бумажнике покойного, своевременно вызвала его дочь с курорта, но из-за нелетной погоды рейс задержался на лишние сутки. Юлия сошла с самолета на третий день к сумеркам, когда все было кончено. Несмотря на телеграфное же уведомленье о прилете, никто не встретил ее в аэропорту, только косой тоскливый дождь. Вместо обещанного утром долговременного проясненья с переменной облачностью новые эшелоны туч и холода потащились с севера. В переполненном автобусе пахло кислятиной воспарения от мокрой одежды туземных пассажиров, тогда как и в поезде из гигиенической брезгливости Юлия брала себе отдельное купе. Час спустя она отправилась на розыски Дымкова. Артист Бамба помещался в отдельном апартаменте двумя этажами выше. Запертая изнутри дверь не поддавалась на стуки, хотя, судя по дыханью, в тот час за нею хозяин был дома. Пришлось пустить в ход парольные выраженья ласки, какими приманивают испуганное животное. В полутьме прихожей силуэтно на фоне вечернего окна и на вопросительный знак похожая чернела длинная знакомая фигура с головой набочок. Из невольной предосторожности гостья вошла не раньше, чем включился свет. Просто не верилось, что мало-мальски разумное существо способно так опуститься за трое неполных суток. Кроме мятой незастегнутой сорочки запоминались всклокоченные на темени волосы, но еще больше пугал одичавший взгляд из провалившихся в подлобье глазниц. Похоже, Дымков глаз не сомкнул все предыдущие ночи, и Юлию даже тронули немножко приведенные и некоторые другие приметы душевного потрясенья, отнесенные ею к утрате покойного отца. Не привыкшая утомлять себя чрезмерным вниманьем к переживаньям даже друзей, она преувеличивала и степень дымковского горя.