Пираньи Неаполя

– Ну хорошо, – великодушно разрешил брат, взъерошив младшему волосы.

Государь

В художественном лицее проводился факультативный курс по мультимедийным дисциплинам, посвященный аудиовизуальным технологиям. Он пользовался успехом.

– А давайте сделаем музыкальное видео! – не отставали от преподавателя ученики. Была музыкальная группа, они выступали уже в каком-то клубе и подготовили дюжину композиций, которые хотели записать, и искали продюсера. На улице Тассо можно было арендовать залы для репетиций и даже записываться. Они принесли флешку с двумя песнями, и учитель, который на самом деле не имел специального образования, но занимался когда-то в киношколе в Риме и теперь предлагал свои услуги местным продюсерам и художественному лицею, больше волновался за свое оборудование, чем за качество песен учеников. Меткий Глаз – так они окрестили Этторе Яннаконе, чьей главной заслугой была работа в съемочной бригаде известного телесериала “Место под солнцем”. Уроки он вел теоретические и лишь иногда позволял студентам приблизиться к своим “цифровым приборам” – так называл он видеокамеры, которые неизменно приносил из дома, предлагая директору училища вложиться в это дело. “Мы же в Неаполе, здесь все творцы”, – говорил он. Словно в подтверждение этим словам, Де Марино, преподаватель литературы, кое-что придумал. Записать, как его ученики читают отрывки из литературных произведений. Яннаконе установил порядок чтений и назначил для них утреннее время. Пятнадцать ребят, пятнадцать отрывков, минут по десять на каждого.

– Ты что выбрал, Фьорилло? – неожиданно спросил Де Марино Николаса, который убирал в карман телефон перед входом в класс.

– А? В смысле “что выбрал”?

– Что выбрал прочитать перед видеокамерой?

Николас подошел к парте, взял у одноклассницы хрестоматию, пробежался по оглавлению, нашел нужную страницу и ткнул пальцем:

– Вот, “Государь”, глава семнадцатая.

– Молодец, Фьорилло. Значит, внимательно читаешь ее, а потом расскажешь перед камерой о том, что прочитал.

Для Фьорилло он решил усложнить задание. Все остальные просто читали. Интересно, как он отреагирует, этот парень? Неуловимый Фьорилло. Девушки поедали его глазами. Одноклассники избегали его или, лучше сказать, он предпочитал, чтобы его избегали. Что за замес в этом парне?

Николас посмотрел на книгу, на учителя, на одноклассницу, в смущении накручивавшую на палец прядь волос.

– А что? Я могу.

Де Марино видел, как он исчез с книгой в глубине большого двора, где Яннаконе окружили любопытные мальчишки и девчонки. Кто-то кричал:

– А давайте потом снимем серию “Места под солнцем”?

Кто-то делал вид, что спускает штаны:

– “Жопа под солнцем”? – И все смеялись.

Николас примостился в углу, белокурая голова склонилась над страницами. Наконец он сказал, что готов. Меткий Глаз направил объектив на лицо и в первый раз за это утро вдруг почувствовал, что перед ним тот, кто просто создан для камеры. К этому парню надо бы присмотреться. Николас стоял совершенно неподвижно, не шутил с товарищами и не держал в руках книгу. Яннаконе не спрашивал, почему этот парень читает по памяти, он был рад сфокусировать взгляд на его лице и не повторять всякий раз, чтобы тот перестал смеяться или опустил пониже книгу. Закончив приготовления, он сказал: “Можешь начинать”.

После уроков Де Марино решил посмотреть отснятое. Он закрылся в кабинете пластических искусств, оборудованном для просмотров. На экране появилось лицо Николаса. Глаза смотрели прямо в камеру. Действительно, это лицо в кадре притягивало внимание. “Вот уж у кого меткий глаз!” – подумал преподаватель. Николас принял вызов, он пересказывал главу семнадцатую “Государя” в своей интерпретации.

– Того, кто должен быть государем, не волнует, боится ли его народ и возбуждает ли он страх. Тот, кто должен быть государем, плюет на то, любят ли его, потому что если тебя любят, то лишь до тех пор, пока в стране все в порядке, но, как только все пойдет не так, они сразу же тебя уберут. Лучше прослыть жестоким, чем милосердным.

Здесь он остановился, как бы пытаясь найти глазами поддержку, или нет, может, он просто забыл, что хотел сказать дальше. Медленно коснулся пальцем подбородка. Де Марино захотелось получше рассмотреть этот жест, смесь робости и нахальства.

– Ничего не попишешь, профессиональная деформация.

И откуда у него это выражение? Профессиональная деформация…

Николас продолжал, четко проговаривая слова: