Пираньи

– Нет, – тихо проговорила девушка. – Между твоим дядей и генералом было заключено соглашение на многие годы. Я часть этого соглашения и продолжаю работать на твоего дядю после смерти генерала. А иначе как бы я жила? Генерал оставил мне все, кроме денег.

– Какова была роль Анжело во всем этом? – спросил я.

– Мы были партнерами последние пять лет. Ему нужен был доверенный человек, говорящий по-испански.

– Вы были любовниками? – продолжал допрашивать я.

– Пожалуй, нет. Я бы сказала, что, скорее, это походило на партнерство в бизнесе. Да, мы занимались любовью время от времени, но это ни для одного из нас ничего не значило.

– А мой дядя знал об этом?

– Да. Мне было семнадцать, когда мой генерал впервые привез меня в Нью-Йорк.

– И ты все это время возила кокаин?

– Все было предусмотрено и отлажено с обеих сторон – и в Лиме и в Нью-Йорке. Я была отличным курьером. Сперва я ездила в школу, а потом как модель от самых крупных агентств.

– Почему ты мне ничего не рассказала?

– Я не могла. Я не знала, насколько ты посвящен, поэтому и молчала. Анжело ведь тоже тебе ничего не рассказывал.

Я отрицательно покачал головой.

– Господи! А капитан, он тоже принимал в этом участие?

– Да. Одной из его обязанностей было охранять тебя в аэропорту. Ты помнишь, как он вошел следом за тобой в туалет?

Я кивнул.

– Хорошо, что он успел. Это я увидела, что Винсент идет за тобой, и предупредила капитана.

– Так ты знаешь, что там произошло?

– Да, твой дядя сказал мне сегодня утром, когда я с ним разговаривала.

– Что еще рассказал тебе мой дядя, когда ты с ним разговаривала сегодня утром?

– Он сказал, чтобы я позвонила капитану и поручила ему переправить коку человеку по имени Очоа в Медельин. Именно ему должен был доставить коку Анжело.

Она взяла сигарету с ночного столика в глубоко затянулась.

– Я ему сказала, что все тебе расскажу. Он никак не отреагировал и только велел, чтобы ты позвонил ему в два часа.

– Не знаю, хочу ли я с ним говорить.

– Но он же любит тебя. И ты ему нужен. Особенно теперь, когда Анжело нет.

Я молчал.

– А как же я? У нас ведь были особые отношения. Ты мне нужен.

Мы посмотрели друг на друга, и я заметил слезы в ее глазах.

– Для меня все потеряло смысл. Ты как-нибудь справишься, а вот я не знаю, как жить в твоем мире.

– Но у тебя должно быть хоть какое-то чувство ко мне, – сдавленным голосом проговорила она, – ну, если не ко мне, то хотя бы к твоему дяде. В конце концов, он же тебе родня.

– Родня не принесла мне ничего, кроме горя. Передай моему дяде, если он захочет поговорить со мной, я буду на старой квартире моего отца.

Я быстро отвернулся, чтобы она не заметила моих слез, взял чемодан и вышел.

Глава 12

Квартира моего отца находилась всего в десяти минутах езды от отеля «Пьер». Таксист вез меня по Пятьдесят девятой улице, потом мы с запада объехали Центральный парк и выехали к Семидесятой улице. Отец жил в старом многоквартирном доме, который был совсем не похож на новые дома Ист-Сайда. Квартира располагалась на одиннадцатом этаже. Там были высокие потолки, две спальни, гостиная, столовая, кухня и две ванные. Отец купил ее после того, как умерла моя мать. Он не мог оставаться в доме, в котором прожил почти всю жизнь вместе с ней. Когда он переехал в эту квартиру, то устроил вторую спальню для меня, хотя заранее знал, что я буду проводить большую часть времени в школе, вдали от дома.

Барни, швейцар, поздоровался со мной, когда я вылезал из машины, и подхватил мой чемодан.

– Добро пожаловать домой, мистер Джед.

Я расплатился с водителем и вошел. Он всегда называл меня «мистер Джед», с того самого времени, как мы сюда переселились. Мне тогда было двенадцать лет.

– Как поживаешь, Барни?

– Потихонечку, мистер Джед, – ответил он, провожая меня до лифта. – Артрит совсем замучил, но я умею с ним управляться.

– Вот и хорошо.

Я дал ему десять долларов на чай. Он поставил чемодан в лифт в моим ногам в нажал кнопку моего этажа.

– В квартире все в порядке. Уборщица приходила только вчера.

– Спасибо.

Дверь лифта закрылась. Войдя, я бросил чемодан прямо в коридоре. Барни был прав, квартира содержалась в чистоте и порядке, только было немного душновато. Я вошел в гостиную и распахнул окно. Воздух из Центрального парка освежил комнату. Я взял чемодан и пошел к себе. Здесь я тоже открыл окно и залюбовался парком. Издалека были видны башни «Шерри Нидерланды», а рядом, на Пятой авеню, верхние этажи отеля «Пьер».

Лучше на душе у меня не стало. Я разложил вещи и швырнул чемодан на пол в кладовке. Потом снял пиджак, бросил его на стул и, взяв дипломат, вышел в столовую и поставил его на стол.