Пиранья. Алмазный спецназ

– Ага, все вы мягко стелете... Знаю я, чем такие делишки пахнут. Оглянуться не успеешь, как защелкнут браслетики, и пойдешь сообщником по делу о порошочке...

– Друг мой, – сказал Мазур терпеливо, – посмотрите только на мое честное, открытое лицо. Я похож на гангстера?

– Сколько я повидал таких, которые нисколечко не похожи...

– Денежки взяли? – ласково спросил Мазур.

– Ну...

– Вот и работайте. Говорю вам, никакого криминала… кроме самого мелкого. Я всего-навсего хочу посчитать ребра этому субъекту за то, что лез к моей девочке, – а это, согласитесь, не такое уж большое прегрешение, чтобы полиция встала на ноги... Итак?

Тяжко вздохнув, нахлобучив на нос белую кепочку, абориген перешел неширокую улочку, свернул направо и пошел к неказистому белому домику, рядом с которым размещался лодочный ангар из рифленого железа.

– Ходу! – распорядился Мазур.

Они с Анкой быстрым шагом прошли с полквартала, поднялись по склону, застроенному небогатыми домишками, заняли неплохой наблюдательный пункт на пустыре за лохматой финиковой пальмой. Ангар и домик оттуда неплохо просматривались.

Тянулись минуты, а абориген все не появлялся, и это настораживало – не столь уж сложную задачу ему поручили, всего-то-навсего передать хозяину, что некий господин, прекрасно известный ему по имени, ждет там-то и там-то...

– Вот он, – сказала Анка.

Абориген наконец-то объявился на улице, под жарким солнышком. Выглядел он уныло и пришибленно. Тревожно озираясь, сделал несколько шагов, с напряженным, прямо-таки похоронным лицом потоптался у крыльца, собрав, очевидно, всю свою решимость, побрел к тому месту, откуда Мазур с Анкой уже убрались заблаговременно, – волоча ноги, сторожко оглядываясь, крутя головой с безнадежным видом...

– Все, – сказал Мазур. – Делаем ноги. Они внутри. Его пугнули на скорую руку, чтобы сказал нам, будто внутри все чисто... Вон как тащится...

– Ага, – кивнула Анка, – вот именно. Классическая харя в темпе перевербованной плотвы... Ну, и что теперь, шеф? В принципе, нам никто не мешает уехать в аэропорт, совершенно легально взять билетики и улететь в Ньянгаталу...

– В принципе, – сказал Мазур. – А на деле, согласись, светиться не стоит.

– Кто бы спорил... Но дальше-то что?

– А дальше – здоровая наглость, – сказал Мазур. – Наглость, как известно, сестра таланта. Проще говоря, классический рывок, который никто не в силах предсказать, а значит, не в состоянии воспрепятствовать...

– И как это будет выглядеть на практике?

– Смотри и учись, – сказал Мазур небрежно. – Сейчас меня посетит озарение, а потом все пойдет, как по маслу...

Он, широко расставив ноги, словно стоял на капитанском мостике попавшего в недурную штормягу пиратского корабля – ну не с мирным же гражданским судном себя в данный момент ассоциировать?! – озирал причал, тянувшийся на изрядное расстояние, до горизонта. Вавилонское столпотворение разнообразнейших суденышек, от роскошных яхт до тех самых убогих скорлупок непонятного рода занятий.

Лично ему чертовски заманчивым представлялся выдвинутый в море Т-образный пирс, где легонько покачивалась тройка гидропланов (и еще оставалось место для доброй полдюжины) – все одной и той же марки, все одинаково окрашенные в ярко-желтый цвет с тройной синей полосой по борту и килю, с однотипной эмблемой, красовавшейся и на высоком щите у входа на пирс, где разместилось белое строеньице. Одна из многочисленных контор, организующих для богатеньких туристов воздушные круизы.

Вариант был крайне заманчивый – совершенно легально нанять самолетик, якобы поболтаться в воздухе достаточно долго, полюбоваться экзотическими видами. А потом, сунув пилоту под нос пушку, заставить взять курс на Ньянгаталу – благо до границы с оной всего-то около семидесяти миль.

К великому сожалению, отпадает. Даже при том, что он вполне мог управлять такой вот птичкой не хуже ее пилота. Какая-то система защиты от подобных угонщиков, несомненно, должна существовать, это азбука. Можно оказаться в ситуации, когда не сможешь влиять на события, а против тебя будут играть по неведомым правилам – и влипнешь в серьезные неприятности. Так что – отпадает...

– Пошли, – сказал он решительно.

– Куда?

– В рифму... – хмыкнул Мазур, – а точнее, ловить озарение и удачу, которые просто обязаны подворачиваться таким, как мы, иначе и жить незачем...

И первым стал спускаться по неширокой улочке с видом человека, прекрасно знающего конечную цель маршрута. Анка поневоле двинулась следом. Ленивой походочкой двинулись по нагретому бетонному причалу – ничем не примечательная парочка, терявшаяся в здешнем многолюдстве. Вот отличная яхта, моторы, надо полагать, роллс-ройсовские – но, судя по ее размерам и роскошному виду, на борту чертова уйма народу, а значит, не стоит и связываться. Куча народу особой опасности не представляет, но там наверняка мощная рация, которую предстояло бы еще найти и обезвредить радиста...