Туман и неизвестность. Одно ясно: будь Мазур настоящим австралийским бродягой, он попал бы в полную зависимость от дона Санчеса и обязан был бы выполнять все, что ни прикажут. Нет уж, здешние места, быть может, и считаются глухоманью, но тут определенно не продохнуть от
— Джонни!
Он поднял глаза и увидел хозяйку и повелительницу. Донна Роза восседала за рулем небольшой японской машинки и нетерпеливо ему махала. Не раздумывая, Мазур быстренько залез внутрь, в кондиционированную прохладу.
— Ну, вы с ним договорились? — нетерпеливо спросила донна Роза, умело трогаясь с места.
— Пожалуй…
— Джонни, ты просто-таки обязан его держаться…
— Не волнуйся, милая, — сказала Мазур. — Отныне я — его верный друг и надежный сподвижник. Хотя представления не имею, что у него за планы…
— Джонни, — убедительно сказала донна Роза. — Не стоит
— Я, кажется, поклялся в верности, — побурчал Мазур. — Что, еще следует вену вскрывать и кровью расписаться?
Донна Роза, на миг оторвав руку от руля, потрепала его по щеке:
— Ах, какие вы все, моряки своенравные… Ты прелесть, Джонни. Вены вскрывать, конечно, не следует, это некрасиво, да и зараза какая-нибудь может прицепиться в здешнем климате… Куда ты сейчас собрался?
— В парикмахерскую. Подстричься. Между прочим, следуя инструкциям дона Санчеса.
— Я думаю,
— Понятно, — сказал Мазур. — Я должен ее завезти в дикие джунгли и, угрожая мачете, заставить продлить контракт?
— Ну, Джонни! — укоризненно протянула дона Роза. — Что за глупые шутки? В любом приличном бизнесе насилие попросту недопустимо — потому что работающий под принуждением человек и ненадежен, и нерадив… У тебя задача гораздо проще — отвезти ее на вокзал и убедиться, что она действительно уехала туда, куда направлялась. В общем, присмотри для порядка. Не люблю, когда мои бывшие работницы оседают здесь, в городе — ничего страшного в этом нет, но лишние сплетни еще никому не шли на пользу… Убедись, что она уехала и возвращайся. Есть деликатное поручение…
…Девица по имени Изабелла оказалась довольно смазливым и не особенно вульгарным созданием самого пристойного облика. За кого угодно ее можно принять, только не за представительницу древнейшей профессии. А впрочем, ничего удивительного, она уже не на работе, и вряд ли хочет выглядеть в дороге
Она уселась рядом с Мазуром, скромно сдвинув ножки, как школьница в классе, порылась в сумочке, достала плоскую фляжку и, свинтив пробку, сделала добрый глоток. В салоне распространился запах не самого дешевого виски.
— И в честь чего еще до полудня? — спросил Мазур лениво.
— В честь благополучного завершения контракта, — сказала Изабелла, довольно приятная смугляночка. — Надеюсь, тебе не поручили меня завезти в джунгли и прирезать потихоньку?
— Хорошего же вы обо мне мнения, сеньорита… — обиделся Мазур.
— Шучу, — безмятежно сощурилась Изабелла. — Вообще-то Роза играет честно, надо отдать ей должное, видывала я
— Врут, — сказал Мазур.
— Ну да! Знаю я ее! Респектабельная дама, ха… Знаешь, как она начинала? В Чаконе, в каком-то портовом кабаке, девочкой за пять песо, а если с
— Злая ты девушка, — сказал Мазур. — А если я в нее безумно влюблен и прирежу тебя сейчас за столь непочтительное отношение к предмету моей неземной страсти?
— Скажешь тоже! — фыркнула шустрая Изабелла. — Уж в людях-то я разбираюсь. Поработай с мое в трех заведениях, такие колледжи пройдешь… Дипломированный позавидует… этот, как его… психолог. Я и тебя насквозь вижу.
— Да-а? — с любопытством спросил Мазур. — И что же ты во мне такого углядела? Скажу тебе по секрету, я неповторим и загадочен…