Пиранья

Бросился назад, к штурвалу, – судно уже рыскнуло, сбиваясь с курса, – выключил двигатель, отдал якорь. Вернулся на огражденную невысокими деревянными перильцами площадку у рубки, встал над съежившейся стервочкой и с интересом спросил:

– Прикончить тебя, что ли? Пленница пиратов, мать твою…

Она приподнялась, заслонилась руками, себя не помня от страха. Так и тянуло дать хорошего пинка – и за разбитые иллюзии в том числе. Не должны такие девочки, натуральные блондинки с великолепной грудью и отличной фигуркой, быть алчными охотницами за партией наркотиков, это неправильно…

Следовало бы и в самом деле ее прикончить, чтобы избежать возможных сложностей, но у Мазура не поднялась бы рука. Даже после трех трупов на палубе. Особенно после трех трупов на палубе. Он не смог бы. Сучка, конечно, но ведь он не сможет…

Присев на корточки, Мазур невежливо ткнул ей дулом револьвера в скулу:

– Ну и как, по-твоему, какие чувства я к тебе испытываю после всего?

Она сжалась, зажмурилась, по щекам поползли слезы. Скулила, как щенок, тьфу… Он не мог.

– Ладно, – сказал Мазур неприветливо. – Выкладывай-ка в темпе, сучка белобрысая, как ты докатилась до жизни такой… И не надо бить на жалость, не подействует…

Сквозь всхлипы, слезы и сопли понемногу прорвалась нехитрая исповедь: благовоспитанная английская девочка, недовольная и своим не особенно авантажным местом в жизни и не столь уж высоким жалованьем училки колледжа, спуталась с обаятельным местным красавчиком, который посулил возлюбленной райское житье в том случае, если им удастся провернуть не столь уж трудное дельце. Мазур так и не понял в точности, какие отношения связывали покойного Жюстена с покойной же троицей – то ли все работали в связке и Жюстен хотел облапошить компаньонов, то ли краем уха прослышал о делишках незнакомых ему наркоторговцев и решил их вульгарно грабануть. В общем, что-то пошло наперекос, красавчика прикончили и выбросили в море, а его спутницу решили пока придержать для прозаического употребления…

Вполне возможно, что-то она скрыла, о чем-то врала. Ну и черт с ней, в задачу Мазура не входило добиваться от нее полной откровенности. В общих чертах эта история, надо полагать, истине все же соответствует. И черт с ними со всеми…

– Вставай, – сказал он решительно. – Да не дергайся ты, дура… Еще поживешь. Но на свободе, уж извини, ты у меня разгуливать не будешь, на этом корабле, я имею в виду. Полежишь в связанном виде до самой Виктории, а там – катись к чертовой матери. Ну, вставай, кому говорю!

Часть вторая Люди на глубине

Глава первая Вопросы и предложения

– И что было дальше? – спросил сидевший вполоборота собеседник. Симпатичный такой парень с лицом и повадками хваткого комсомольского секретаря, здешний представитель одного из пароходств, оказавшийся не только его представителем. Мазур так и не вспомнил его фамилию – то ли Казарин, то ли Кумарин.

– Я ее отвел вниз, в каюту, – сказал Мазур. – Связал и положил на койку.

– Чем связали?

– Отрезал от бухточки подходящий кусок, – сказал Мазур.

– И какие узлы вязали? Морские? Обыкновенные?

За последние сутки Мазуру пришлось выслушать и более странные вопросы, причем во множестве. Он давно смирился. И потому кротко ответил:

– Честное слово, не помню. На такие мелочи я в тот момент не обращал внимания.

– Но могли быть и морские?

– Могли. Ну и что? Вряд ли она умеет отличать морские узлы от сухопутных, да и не в том состоянии была, чтобы следить, какими узлами на ней путы закрепляли… Вы имеете в виду, она могла догадаться, что я моряк? Но я и по легенде – человек не сухопутный, мало ли каких премудростей мог нахвататься на корабле сугубо штатский ихтиолог…

– Я ничего не «имею в виду», – ровным голосом сказал собеседник. – Я просто задаю вопросы, товарищ старший лейтенант. Не из вредности характера, а по службе.

– Я понимаю, – угрюмо заверил Мазур.

– Вот и прекрасно. Продолжим? Итак, вы ее связали. И что было потом?

– Повел судно дальше. Держа курс на Викторию. Когда вдали показались доки…

– Вы их узнали?

– Конечно. Мы мимо них несколько раз раньше проходили, я отлично запомнил… В общем, я подвел судно к берегу. Там легко было пристать, глубина подходящая. Я ее развязал и велел убираться на все четыре стороны. Давненько не видел, чтобы милые девочки так бегали… – Он вымученно улыбнулся, но собеседник ничуть не отреагировал, и Мазур вернулся к прежнему казенному тону. – Когда остался один, взял канистру с моторным маслом, тряпку и протер все места, где могли остаться мои отпечатки пальцев.

– Почему именно моторное масло?

– Ничего больше под рукой не было. Да, револьвер я выбросил за борт. Там же. И дыхательный аппарат. Нас учили, что в этом случае уже никаких отпечатков пальцев не получить, вода, сами понимаете, их быстренько уничтожит…

– Понимаю. Дальше.

– Ну, и отправился в порт… – вздохнул Мазур.

– Как были? В одних штанах и босиком?