Пират

— Мы решили, что тебе полезнее будет отдохнуть, а с оставшимся и раб справился. Забрали всё, что смогли. Забрали медкапсулы, если не починим, пойдут на запчасти. Забрали дроидов и челноки — аналогично. Больше всего жалко лазер и щиты. Щит здесь — дерьмо. Даром что усиленный, а по функционалу — простейший. Только включить-выключить. Так что Умиде работы нет. Но извлекать наши слишком долго, что лазер, что щит. Решили не рисковать. И потом время-деньги. Чем быстрее будем дома, тем быстрее снова начнём зарабатывать. Корабль всё же припрятали — приткнули к какой-то скале. Не слишком надёжно, вся надежда, что искать никто не будет. Искин аварца я вскрыл. Не до конца, но опознание он даёт…

* * *

Мы летели по краям освоенных аварцами систем. Выныривали в них, отзывались на автозапрос и быстро упрыгивали дальше. Потом ушли в пустые системы бесполезных красных карликов. Пару раз за нами начиналась погоня, но движки у нас тянули бодро, и преследователи бросали бесперспективное дело.

На Ноауне нас досмотрели со всей скурпулёзностью.

Раба мы освободили. Ещё во время полёта я спросил его:

— Что предпочтёшь: новую базовую нейросеть или вторичную, но посерьёзнее?

От бойцовых он отказался, пилотские его тоже не особо прельстили, попросил техническую и согласился на техника-2моб. Ничего приличнее у меня в загашнике не оказалось. Звать предложил его Оранжевый. Его так хозяин звал, кожа у него такая — оранжевая. Родное имя он мне просвистел-прощёлкал, прям как птичка, но воспроизвести и записать это я не смогу. Нейросеть мы ему сменили, развернулась она перед самым прилётом, так что на Ноаун он прибыл новым человеком.

— Понимаешь, — говорил мне Оранжевый на прощанье, — я воевать-то не хочу. Насмотрелся я уже на эти войны. Тихо хочу жить, спокойно. Бабу хочу, детишек. Я как в центре здесь регистрировался, узнал, что где-то есть наши общины. Туда и отправлюсь. Я как к вам попал, думал всё, конец мне пришёл. Ты, прости за откровенность, на труп ходячий похож. У аварцев цвет был непривычный, но живой, человеческий. А у вас только Капитан, да женщина твоя на людей похожи. Цвет у них — так себе, болезненный. А все остальные — прямо как трупы. Потом я уже присмотрелся, вижу, что люди. А так и ждал вначале — придёт кто из вас и всю кровь из меня высосет, а я и рукой-ногой пошевелить не смогу… А оно вон как сложилось. У аварцев-то я за вещь говорящую считался. А вы ко мне — по-человечески. В общем спасибо! — Высказался Оранжевый, вздохнул тяжело на прощанье и отправился, куда глаза глядят и сердце ведёт, оставив меня в прострации от таких откровений.

4.21. Отчет

До меня добралось сообщение от аварского детектива: «Вот мой отчёт». — Писал Фамб аль Кзумо. — «Это не было слишком сложным, но я считаю, что деньги я отработал».

«Что ж, посмотрим». — Подумал я.

Первым пошёл видео-протокол Фамба с крупным аварецем средних лет:

«Казак!» — Произнёс тот. — «Я, Мвенай аль Гандж, услышал, что у тебя есть вопросы по поводу одной шлюхи. Если не испугаешься, прилетай на Миркоор, можно будет их обсудить в дуэльном круге. Только напиши дней за пять-семь».

Протокол кончился, и я полез смотреть, что это за Миркоор такой. Оказалось, что это та самая аварско-нейтральная станция, куда отправляются выкупившиеся аварцы. Расположена между Аваром и Аратаном, что и не удивительно. До Галифата тоже недалеко. Держит её клан выходцев из Авара, но аварцами в полном смысле они себя не считают. Кстати, станция переезжает при изменении госграницы. На Миркооре осуществляется выкуп рабов из Авара и обмен пленными. «Разумный, прибывший на эту станцию с цель выкупа, охраняется законом». О как! Кстати не только местным законом, но и манифестом Императора Авара.

Следующем протокол. Место по геолокации — бордель. Время — сразу после нашего первого прибытия на Тарналлу. Видео с камеры под потолком, в кадре видна Катя, сидит в офисном кресле, поза напряжённая, спина прямая, на спинку откинуться даже и не думает. Голос того аварца, что прислал мне вызов. Самого его не видно.

«Моему сыну нужна наложница. Не просто наложница, у которой не болит голова, а женщина, которая будет его любить, которая станет ему опорой, которая поможет в трудную минуту и со временем будет управлять его домом. Заставить я тебя не могу, „насильно мил не будешь“, знаешь-ли. В первую очередь мне от тебя нужна честность. Если тебя что не устроит, если ты поймёшь, что не сможешь стать такой женщиной, просто скажи, и я верну тебя в бордель. Нет, сразу согласия я слышать не хочу. Сначала я тебе всё покажу, чтоб ты всё увидела своими глазами».

Лицо у Кати выразительное. Сразу видно, что она готова на всё что угодно, что предложение ей нравится, и что она уже согласилась. Понимает ли это аварец? Скорее всего да. Хотя мимика у нас разная, так что Катино лицо может казаться ему непроницаемым.